Вынужденная прийти к такому же заключению, Зения выпустила поводья из пальцев, сведенных от страха и холода. Горы кишели дезертирами из египетских войск; фермы, брошенные жителями, были разграблены и разрушены мародерствующими друзами и метулами, восставшими, чтобы отомстить собственному эмиру. Здесь она не осмелилась бы слезть со спины мула и путешествовать одна.
Лорда Уинтера, казалось, нисколько не заботила угрожавшая им опасность, хотя Зения считала невероятным, чтобы он не осознавал степени риска, как старался показать. Его глаза чистого темно-голубого цвета выражали жесткую непреклонность, которая отнюдь не служила свидетельством неопытности. В широком белом бурнусе и куффии, закрепленной на голове золотым шнуром, он выглядел совсем как араб. На плече у него висела винтовка со странным и непонятным спусковым механизмом и богато отделанным золотом и серебром, полированным деревянным прикладом. Такого оружия Зения никогда не видела и не сомневалась, что оно, безусловно, привлекло бы внимание любого увидевшего его араба. Кроме того, в чехле, прикрепленном к седлу, лежали пара пистолетов подобного типа и кремниевый мушкет – все оружие высшего качества, начищенное и грозное. Не оставалось сомнений, что лорд Уинтер отлично знал, куда направляется и что собирается делать. Пока Зения смотрела на него, она постепенно осознавала необычность его костюма и снаряжения.
– Веллах! – воскликнула она по-арабски. – Зачем вы так оделись?
– А-а… разве я не стал неузнаваемым? – нараспев ответил он, отвешивая церемонный поклон. – Ты видишь Абу Хадж-Хасана, магриба Севильи. Испанский марокканец вернулся в лоно религии своих праотцев. Я совершил паломничество в Мекку и теперь брожу по пустыне, как Аллах, и моя прихоть ведет меня. – Он улыбнулся ей обезоруживающей насмешливой улыбкой. – Слава Богу, моя мать была белой принцессой Андалусии. Ты, вероятно, заметил, что у меня ее глаза.
– Милорд! – возмутилась Зения. – Это неправда!
– А по-моему, правда, волчонок.
– Вы христианин! Они, не раздумывая, убьют вас, если откроется ваш маскарад!
– Конечно, может произойти досадная неприятность, но я очень постараюсь избежать ее, – невозмутимо объявил он.
– Милорд, прошу вас, умоляю послушать меня. Вы совершаете безумие. Любой мусульманин разоблачит вас сразу же, как только вы должны будете совершать молитву!
– Эй, ты что, принимаешь меня за дурака? – спросил он с неожиданной обидой. – Я знаю все необходимые молитвы не хуже любого бедуина – лучше, чем ты сам их знаешь, если судить по отсутствию соблюдения набожных обрядов, которое я до сих пор наблюдал у тебя. Парень, ты уже совершил музаджин?
Зения хорошо понимала, о чем он говорил. Среди черных поселенцев Зения, как дочь Королевы пустыни, слыла приносящей удачу, и ее взбалмошная мать часто заставляла Зению присутствовать при обряде обрезания.
– Конечно! – без запинки солгала она, чувствуя, что густо покраснела. – Хвала Аллаху!
Он кивнул с каким-то новым выражением в глазах и неожиданно усмехнулся.
– Признаюсь, я прибегнул к хлороформу, – сказал он по-английски.
– Вы сумасшедший! – Она испустила тихий стон, придя в ужас от мысли о том, что взрослый мужчина и христианин добровольно совершил подобный обряд. – Никто вам не поверит. Вы лорд Уинтер.
– Ай биллах, мне прискорбно сообщить тебе, что лорд Уинтер убит, – доложил он. – Те злодеи, от которых мы удрали прошедшей ночью, уже арестованы, если Мур обладает способностью действовать быстро на основе той информации, что я предоставил ему. Однако не следует чересчур полагаться на проворность консулов.
– Но вы же не убиты, милорд! – Она машинально откинула с лица растрепанные ветром волосы.
– Разве нет? – Лорд Уинтер взглянул на нее полными насмешки голубыми глазами, но неожиданно выражение его лица изменилось, и брови удивленно поползли вверх.
Зения инстинктивно опустила руку и отвернулась в страхе, как бы он не увидел, что под загаром у нее такая же белая кожа, как и у него, что глаза у нее темно-синие, а не по-настоящему черные, что она очень похожа на свою мать, хотя леди Эстер всегда отрицала сходство между ними. Сердце у Зении застучало, рот в испуге приоткрылся, и, когда лорд Уинтер поймал ее руку и повернул Зению к себе, она позволила ему увидеть только ее профиль.
– Да ты, дитя, настоящий Адонис! – тихо заметил он. – Ты не казался таким красавцем, когда твое лицо было залито слезами. – Нахмурившись, он слегка встряхнул девушку. – Позаботься, чтобы тебя не продали туркам, малыш. Ты поступаешь опрометчиво, бродя в одиночку.
– О, господин, этого я боюсь больше всего, – отозвалась она, молитвенно сложив пальцы, и немедленно пожалела, что сказала слишком много.
– Тогда держись в пределах слышимости, – отрывисто посоветовал он, видимо, не собираясь насмехаться над ней, – и никуда не отходи от меня.
Его резкое наставление бросило Зению в водоворот противоречивых эмоций. Лорд Уинтер первый человек, когда-либо предлагавший ей вообще какую-то защиту, но, привезя ее сюда – в никуда, он лишил ее возможности добраться до Бейрута, а оттуда до Англии.
Зения впала в полное отчаяние, и, пока она смотрела, как он, взяв мула за поводья, отводил его в сторону и возвратился к ослику, ей в голову пришла нелепая идея. В то время как внимание и руки лорда Уинтера были заняты багажными ремнями, она, не зная, как пользоваться незнакомыми пистолетами, вытащила из седельного чехла мушкет, а когда лорд Уинтер обернулся, Зения, подняв оружие, прицелилась ему прямо в голову и взвела курок. В своем пересохшем горле Зения искала слова, которые бы смогли подчинить мужчину ее воле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122