К радости Мерлин, рядом был и Таддеус. И Рансом – так звали того, за кого она выходила замуж.
Все закончилось очень быстро. Таддеус помог ей в нужный момент подняться из кресла и пройти несколько шагов – туда, где у одного из огромных, занавешенных бархатом окон ее поджидали священник, Рансом и его брат. В какой-то момент колени ее задрожали и стало трудно стоять, и тогда Рансом взял ее под руку и поддержал так, что это было почти незаметно. Сквозь ткань сюртука она ощущала его тело – теплое, надежное и сильное. Затем он повернулся к ней, поднял маленькую вуаль, вколотую кем-то ей в волосы, и, взяв за плечи, поцеловал.
Поцелуй этот не был долгим. Губы его скользнули по ее рту, лишь слегка прижавшись, но она почувствовала, как тело его под строгой одеждой заметно напряглось. Рядом с ним Мерлин казалась себе маленькой и такой легкой, что малейший ветерок из открытого окна мог опрокинуть ее. Но Рансом был надежным якорем. Руки его обнимали ее за плечи, а золотисто-зеленые глаза смотрели прямо ей в душу с обещанием, на которое все ее тело страстно стремилось ответить.
Она сглотнула. Ей было не по себе. У нее кружилась голова от его взгляда.
Они подписали какую-то бумагу, и тишина сменилась оживленными разговорами и смехом, люди вокруг кидали в них атласные домашние туфли и розовые лепестки. Мерлин подумала, что это глупо и странно. Но, похоже, что ее новому супругу все происходящее было по душе – крепко держа ее под руку и не переставая улыбаться, он поцеловал в щеку присутствовавших женщин. Он изумительно красив, подумала Мерлин. И, похоже, отлично знал, что кому сказать, в то время как ей самой оставалось лишь стоять рядом и время от времени кивать головой. Ей тоже досталось множество поцелуев, и не только в щеку, но ни один из них не мог сравниться с поцелуем Рансома.
После чая с пирогами и тортами, после множества шампанского и тостов за счастливое будущее, Рансом спокойно, но твердо объявил, что Мерлин устала и праздник закончен. Мерлин была с ним не согласна. Да, она немного устала, но весь этот смех и веселое общество очень нравились ей. Кроме того, ей хотелось съесть еще одно маленькое пирожное и выпить бокал шампанского.
Она подняла взгляд на Рансома и сказала:
– Я не так уж и сильно устала. Разве нельзя, чтобы все продолжалось подольше?
Он посмотрел на нее, улыбаясь, но ничего не ответил, продолжая принимать прощальные поздравления.
Последним ушел Таддеус. Погладив Мерлин по голове, он проворчал:
– Ну наконец-то он сделал тебя честной женщиной.
Услышав это, Рансом нахмурился. Выражение это сохранялось на его лице даже тогда, когда они остались вдвоем.
– Что он имел в виду? – спросила Мерлин.
– Ничего особенного. – Рансом встал сзади и, вынув шпильки, снял с нее вуаль. – Ему просто нравится задирать меня при любой возможности.
– Да, это в духе Таддеуса. Но мне кажется, вы ему нравитесь. Иначе он сказал бы мне, чтобы я за вас не выходила.
Освободившись от вуали, волосы ее распустились. Рансом запустил в них пальцы и поцеловал затылок.
– Мерлин, – нежно спросил он, – ты хочешь отдохнуть?
– Нет, – ответила она. Дыхание ее слегка участилось. – Я устала отдыхать. Зачем вы велели всем уйти?
Он тихо усмехнулся:
– Хм-м… Из чистого эгоизма.
– А я хотела еще пирожное.
Он нежно взял ее за подбородок и приподнял вверх, затем наклонился и стал целовать лоб и нос.
– Нужно уложить тебя в постель, чтобы ты отдохнула. Ты сама не знаешь, сколько потратила сил.
– Я хорошо себя чувствую. – Это была маленькая ложь. Она и вправду ощущала, что слабеет. Однако он с такой нежностью целовал ее висок, глаза, щеку, двигаясь дальше вниз по шее… от этого кто угодно задрожал бы. – Ох, – прошептала она. – Что вы делаете?
– Люблю тебя, Чара. – Он приподнял ее волосы и гладким подбородком потерся о щеку. – Я просто… люблю тебя.
– Почему? – Она глубоко втянула воздух. – Потому что мы теперь женаты?
– М-м-м… скорее наоборот. «Лучше жениться, чем сгореть» – слышала такое? А я весь горел, Чара.
Она тихонько вскрикнула, когда он скользнул руками вниз, положил их на ее грудь и притянул ее к себе. Она запрокинула голову. Руки его напряглись, и он прильнул губами к изгибу ее шеи.
«Да, – подумала она, в то время как наслаждение от поцелуя охватило все ее тело, – жениться гораздо лучше».
Вдруг он убрал руки и выпрямился:
– Я приду позже. Ты должна отдохнуть.
– Отдохнуть? – Казалось, она не понимала значения этого слова, которое не имело ни малейшей связи с биением ее пульса и легким трепетом в шее, как будто он все еще целовал ее. – Но мне нравится то, что вы… – Она взглянула ему в глаза. – Я совсем не хочу отдыхать.
– Я пришлю мамину горничную, чтобы она помогла тебе переодеться.
– Но Рансом…
Он открыл дверь.
– Отдыхай, – приказал он. – Ложись поспи.
– Поспать!
– Мерлин, – хрипло сказал он, – я вернусь сегодня же вечером.
Взгляд его был многообещающим, а глаза светились огнем. Мерлин облизнула губы:
– И тогда вы сможете остаться подольше?
– Думаю, – он улыбнулся, – я сумею это устроить.
Рансом шел по коридору, направляясь в салон, куда, как он полагал, могли переместиться гости, чтобы продолжить отмечать его торопливо устроенную свадьбу. Ранее он успел дать указание Коллетту, чтобы всем было оказано обычное для Фолкон-Хилла гостеприимство. Пожалуй, теперь он и сам мог выпить несколько бокалов шампанского. Оставить сейчас Мерлин – растаявшую от его ласк – стоило ему огромных усилий. Но ей нужно отдохнуть. В этом он был уверен, потому что видел, как во время церемонии на ее лице иногда появлялось замешательство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122