Он поднимал руки вверх и в стороны, собирая шуршащее множество журавликов ближе к себе. Он закрыл глаза и позволил им падать на его поднятое вверх лицо.
Леда застыла в дверях. Она даже не знала, заметил ли он ее.
– Это ты сделала? – спросил он, не открывая глаз, все еще обращая лицо к потолку.
– Это была… моя идея. Мисс Обазан их сделала. Мистер Дожен сказал, что, по обычаю, надо тысячу журавлей, но я подумала, что пригодятся все, что она сделала, пусть даже больше. На удачу и счастье. Чтобы тебе везло на бирже, в банке, всюду. Я верю журавлям. Почему бы и нет? А ты видел черепаху?
– Нет, – сказал он необычным тоном. – Я не видел черепахи.
– Она в твоем кабинете. На письменном столе, в очень красивом черном лакированном бауле, с маленькими белыми горками и водой. Такие черепахи живут в ящиках. Дикки одолжил нам, пока не будет привезена наша собственная.
– Ты хочешь привезти черепаху?
– Мистер Ричарде все это организовал. Он обещает черепаху в течение месяца.
– Но зачем?
– Это подарок. Мой свадебный подарок тебе. Мистер Дожен сказал, что ты поймешь. Он взглянул на нее.
– Есть еще что-то для тебя, но я покажу тебе это потом. Сначала я должна тебе рассказать, что эту кровать сделал для нас мистер Дожен. У нее на спинке журавль вырезан. А вот в этом сундуке есть ящики, которые издают музыкальную мелодию, когда их открываешь. Это тоже он сделал.
Сэмыоэл потрогал одно из двух бамбуковых деревьев у подножья кровати.
– А бамбук – счастливое дерево, – добавила она, – долговечное, преданное, гибкое.
Он оторвал лист и погладил рукой.
– «Будь как бамбуковый лист под росой». – Он слегка встряхнул головой. – Эта постоянная фраза Дожена звучит именно так.
– Да? Мне надо внимательно прислушиваться к нему.
– Не слушай его. Не занимайся больше «брачными столами».
– Мне так жаль стола!
– Забудь о столе. Это ничто. – Он поднял к потолку лицо. – Но это… Я не могу поверить, что ты все это сделала. И черепаха, помилуй бог! Ты любишь меня! Я любим!
– Ты?
Он поднял руку, и поток журавлей заскользил по ней. Он улыбался.
– О! Я так рада. Может быть, тебе понравятся и рыбки?
Он засмеялся.
– Иисус! Не сушеные рыбки, Леда?
– Нет, нет. Иди сюда. – Она схватила его за руку, потащила через дверь в ванную, которая была сделана в современном модном стиле, с горячей и холодной водопроводной системой и белой мраморной ванной в два фута глубиной и шесть футов шириной, которую сейчас занимали две цвета слоновой кости рыбы, важные и медлительные в своих круговых движениях, перебирающие прозрачными и сверкающими хвостами и плавниками.
– Это мой подарок. Это то, что я задумала с тех пор… – Она коснулась языком своей верхней губы. – Да, именно с тех пор… с первой ночи, когда ты пришел… Когда мы…
Ее смущенный голос умолк.
– Ты помнишь? – она перевела разговор. – Рыбки останутся здесь, пока для них приготовят место в саду. Мистер Дожен говорит, что они должны быть час в день под солнцем, чтобы сохранить свою окраску. Я надеюсь, ты не станешь возражать?
Он провел пальцами по ее шее, заставляя повернуться к нему, поднять лицо. Он крепко поцеловал ее, прижал к себе.
– Они тебе нравятся? – спросила Леда, выбрав мгновение.
– Завтра, обо всем поговорим завтра. Сегодня… сегодня, Леда, только ты…
Он начал расстегивать ее платье. Она покорилась ему. Как ей было уже известно, в подобной ситуации мужчина нуждается в одобрении и поощрении, чтобы не были задеты его чувства. Как только ее платье упало, Леда закрыла глаза, обвила руками плечи Сэмьюэла и приникла к нему в поцелуе.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122