– Гробницы. – Рейвен не ответил, но слушал внимательно. – Даже такой мастер, как я, должен стать подмастерьем, чтобы попасть туда. Когда я нашел человека, сведущего в тайнах подобного искусства, мне пришлось дорого заплатить ему. Сто фунтов лучистого колчедана и киновари, а потом еще, в виде дополнительного вознаграждения, научил его добывать гремучее золото.
– Гремучее золото, – повторил Рейвен, подняв брови.
– Опасное дело, я знаю, – кивнул маг. – Если бы это взорвалось, я бы теперь не стоял перед вами.
– Продолжай!
Из всей еды, лежавшей на столе, Рейвен и сам не взял ни кусочка, не предложил и Элейн. Несмотря на голод, она решила, что опасно пробовать что-либо со стола пирата.
– В конце концов я добился успеха. Когда он научил меня всему, что знал сам, то привел меня в Гермополь, прямо ко входу в гробницу Гермеса Трисмегийского. Представьте мое душевное волнение. Гермес Трисмегийский, бог мудрости, учитель самого Асклепия. Не стану утомлять вашу леди рассказом, как мне удалось выйти, это не для женских ушей. Но вернулся я с бесценным сокровищем. Не обыкновенное золото или драгоценные камни! Только вы можете понять, что это за сокровище.
– Расскажи мне, – тихо произнес Рейвен.
– Свитки, – ответил маг, понизив голос. – Запечатанные его божественной печатью.
Он сделал широкий жест, и внезапно у него в руке оказался свиток. Шагнув вперед, он положил его на стол перед ними. Элейн почувствовала запах пыли. На глиняной печати она увидела вертикальный жезл, обвитый двумя змеями.
Рейвен медленно кивнул.
– Сколько?
– Двадцать. И... – таинственно добавил маг, – одна дощечка.
– Опиши ее.
– Сделана вроде из оникса, но я ничем не смог поцарапать ее. Надпись... – Он вдруг стал немногословным. – Оставлю это на ваш суд. – Честно говоря, я не сумел ее прочесть. Такого письма я не знаю.
– Черная дощечка?
– Не могу сказать. Те, кто не желает вам добра, сделали мне щедрое предложение, но я пришел к вам.
Какое-то время пират смотрел на него, будто хотел проникнуть в его мысли. Элейн подумала, что не смогла бы выдержать столь пронзительный взгляд. Но маг смотрел прямо в глаза Рейвену.
– Сколько просишь?
– Я принес сокровище вам первому. Раньше мы хорошо понимали друг друга, – сказал маг. – Десять тысяч венецианских золотых дукатов.
Рейвен перевел взглял на мальчика-слугу, который тут же занялся своим делом.
– Садись за мой стол. Я проверю их позже в своей библиотеке.
– Не желаете составить мне компанию? – Рейвен предложил Элейн сухие фрукты и медовые вафли со своей тарелки.
Завтрак закончился, по всей галерее были зажжены факелы и свечи, хотя давно уже рассвело. От бессонной ночи у Элейн кружилась голова.
– В вашей библиотеке? – тупо спросила она, едва понимая, что говорит. Вопрос закончился зевком, который она не сумела подавить.
– Я подумал, что находка египтянина может вас заинтересовать. – Он пожал плечами. – Естественно, она будет в моей библиотеке, куда я порой вызываю для развлечения Вельзевула. Но можете не ходить, если у вас нет желания.
– Я пойду, – ответила Элейн. Ей казалось, будто ее слова произносит кто-то другой.
– Хорошо.
У Рейвена явно улучшилось настроение. Он тут же встал и подал ей руку, сжав ее пальцы чуть сильнее, чем требовала вежливость. Но как только она поднялась, он сразу отпустил ее и стремительно зашагал по галерее, черный плащ развевался, словно крылья Рейвена, оправдывая его прозвище.
Элейн вопросительно посмотрела на молчаливых слуг. Египетский маг ушел раньше, чтобы приготовить к осмотру свои вещи, поэтому Элейн, из последних сил пытаясь держаться с достоинством, в одиночестве поспешила за пиратом.
У лестницы он все же обернулся, взглянул на нее и тут же двинулся дальше, бесшумно, как тень, и нетерпеливо, как мальчик, бегущий на любимую игру.
Несколько раз Элейн чуть не потеряла его из виду, пока они шли по многочисленным коридорам и лестницам, через пустые комнаты, где лишь скрип тяжелых дверей указывал на его недавнее присутствие. Она догнала его только у входа в обсерваторию.
– Вы ходите слишком медленно, – с улыбкой сказал он. – Никто не учил вас, как не отставать?
– Я обычно не тороплюсь, – ответила Элейн, еще не отдышавшись от быстрого подъема по лестнице.
– Не торопитесь! – Он покачал головой. – Я сам научу вас, дорогая.
– Научите? – осторожно переспросила она, захваченная врасплох его наглостью.
Рейвен легко, почти не прикасаясь, провел рукой по ее волосам.
– Я всему научу вас, – произнес он, и его черные глаза сверкнули.
Казалось, он изучает собственный темный свет, разгоравшийся все ярче, по мере того как они приближались к находкам египтянина. Элейн на миг вспомнила Раймона: он и правда выглядел простым рыцарем по сравнению с этим человеком. Она ни секунды не сомневалась, что Рейвен может научить ее даже тем вещам, которые ей никогда бы не позволили узнать под бдительным оком старшей сестры. Ее душа взмыла к небесам, как сокол, пущенный с рукавицы. Она торопливо спустилась вслед за ним в темноту.
Свитки лежали на столе, в защитном круге, где Рейвен толковал ей значение карт Таро. Но теперь Элейн не боялась, она лишь мельком взглянула на таинственный голубой свет и направилась в середину комнаты.
Египетский маг стоял рядом. Рейвен уже был занят пыльными сокровищами, но, когда она вошла, поднял голову и поманил се к себе.
– Ты мне пока не нужен, – сказал он магу.
Египтянин выпрямился, сцепив руки за спиной.
– Не думаю, что это безопасно... – Рейвен лишь бросил взгляд в его сторону, и маг добавил: – Кому-нибудь другому я бы такое не сказал, а вам говорю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113