Комнату Джино в башне вычистили и заново обставили. Стены обтянули белым дамасским шелком с вышитыми красными розами. Старую мебель вынесли, заменили даже кровать, а пол застелили мягкой тростниковой циновкой.
Она не позволила ни Маргарет, ни даже Каре проводить ее в башню. Слава Богу, что совет решил не прибегать к торжественному присутствию в спальне новобрачных. Судя по всему, они решили ограничиться роскошным праздничным пиром. Даже в башне она слышала веселое пение, звон металлических тарелок и ложек, лай Нима и возбужденный голос Маттео. Он впервые присутствовал на свадьбе, ему очень нравились шумный праздник и вкусная еда.
Чего нельзя было сказать об Аллегрето. Глубоко дыша от быстрого подъема по крутой лестнице, он вошел в спальню, прислонился к двери и мрачно посмотрел на Елену. Он все еще был в свадебном наряде.
– Когда твоя сестра научилась столько пить?
– Неужели? – беспечно спросила Елена. – Я не заметила.
– И все потому, что я не позволил ей сидеть у меня на коленях, – сказал он с таким выражением, как будто винил за это жену.
– Я думаю, она слегка... нервничала.
– Разумеется, она считала, что я отравлю ее вино. Хотя это не помешало ей выпить целую бочку.
– А ты не находишь, что твоя любовь к ней вновь ожила?
– Ведьма, – мрачно ответил Аллегрето. – Я в самом деле отравлю ее вино, если она не будет вести себя скромнее.
– Я знаю, ты предпочитаешь скромных женщин, – пробормотала Елена, пряча улыбку.
Он подошел к большому дорожному сундуку с одеждой, сел на разрисованную крышку и снял мягкие сапоги. Он старательно отводил от нее взгляд.
– Спасибо тебе за клятву. С Франко.
– Это было мне наказание от священника. Или клятва, или хождение босиком в Иерусалим, так что... – Аллегрето пожал плечами.
Елена молча стояла у окна. Распущенные волосы прикрывали ее, словно непорочную девственницу, подбородок был слегка опущен.
– Ты ведь не пытаешься притвориться скромной? – подозрительно спросил он. Затем встал и неторопливо направился к ней.
По мере того как он приближался, она все ниже опускала голову, пока не стали видны только ремень с кинжалами да его широко расставленные ноги, когда он встал перед ней.
– Господи! – проворчал он. – Прикажи заточить меня в темницу, пока я не подумал, что выбрал себе не ту жену.
– Ты хочешь вновь оказаться в оковах?
– О да! – Он слегка прикоснулся губами к ее рту. – Если ты придешь и будешь меня пытать.
– Аллегрето, я люблю тебя, – прошептала она, глядя в его черные глаза.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113