Я так же сильно, как Джудит, хочу, чтобы вы убрались отсюда.
– Не сомневаюсь, – пробормотала Франческа. – Но не сильнее, чем я. – Но Филиппа уже не слышала ее. Она направилась к Джудит.
Франческа отчаянно мечтала лишь об одном – чтобы этот вечер побыстрее закончился.
В этот момент в огромных дверях, разделявших переднюю и заднюю гостиные, появился Уоттен.
– Дамы и господа, кушать подано.
Кардстон подскочил к Франческе и предложил ей руку. Она вопросительно взглянула на Алекса, и тот едва заметно кивнул.
Они неторопливо прошли черед заднюю гостиную, обставленную белой с позолотой мебелью, в обеденный зал, где длинный стол из красного дерева был накрыт на десять персон.
Канделябры сияли сотнями свечей, отражавшихся в золотых столовых приборах, хрустальных бокалах и тарелках с позолоченной каймой. Напротив каждой тарелки в позолоченном держателе находилась именная карточка, и Филиппа провожала каждого гостя к его месту.
Место Франчески оказалось на дальнем конце стола, напротив Кардстона, рядом с Алексом.
Час от часу не легче, подумала она, когда на верхней галерее заиграли музыканты – виолончелист и скрипач. Алекс не отойдет от нее ни на шаг. Будет диктовать ей, что делать, что говорить, и не даст обратиться за помощью.
Кардстон помог бы ей. Он был очарован ею, ее сдержанность распаляла его все сильнее и сильнее.
Ужас охватил Франческу при мысли о том, как легко женщина может заполучить любого мужчину, если будет играть по правилам Сары.
Молчание и презрение. Обнаженность и руки. Все секреты Сары Тэва вступят в игру в этот вечер, который определит ее судьбу.
Музыка была легкой, воздушной, ненавязчивой, еда – превосходной. Подали прозрачное дымящееся консоме, затем отварную лососину в сметанном соусе. После лососины – жареных каплунов и запеченную телятину, а в качестве гарнира – картофель, зеленый горошек и шпинат под голландским соусом.
Франческа едва притронулась к еде, дрожа всем телом от волнения.
Алекс парировал почти все обращенные к ней вопросы.
– Моя невестка еще не оправилась после смерти мужа. Это ее первый званый обед, и она, естественно, нервничает.
Он многозначительно посмотрел на нее, и она кивнула. Но еще не время... еще не время...
– Это так трудно, – пробормотала Хайла Иденбридж. и ее бриллианты сверкнули в мягком свете свечей.
– Моя дорогая, просто не представляю, как вы это пережили, – вступила в разговор Соланж Крукенден, она была немного старше Хайлы и не так броско одета.
Джудит, сидевшая на другом конце стола, испепеляла Франческу взглядом.
– Господь не посылает нам испытаний, которые мы не в силах вынести, – напыщенно заявил Маркус. – Ну, где же десерт?
– Я вас покину ненадолго? – пробормотала Франческа дрожащим голосом.
– Конечно, моя дорогая. – Это снова заговорил Маркус, и Алекс не возразил, лишь проводил Франческу пристальным взглядом, когда она выходила из зала.
Все, игра началась, пути назад нет.
Франческа проскользнула в соседнюю комнату, где было устроено нечто вроде алтаря Уильяму – на черном бархате стояла его фотография в золотой рамке, и по обе стороны от нее горели свечи.
В комнате больше ничего не было. На балконе, ведущем в обеденный зал, играли музыканты. Заранее было решено, что сигналом для нее будет смена темпа и характера музыки. Перед этим подадут десерт из клубники, и тогда Алекс «вдруг» заметит, что она слишком долго не возвращается. Он попросит джентльменов пойти вместе с ним, посмотреть, что случилось с Сарой. Это будет сигналом для музыкантов сменить мелодию, и она начнет танцевать.
Все это он спланировал накануне вечером. Помимо самого танца было еще два важных момента: она должна была снять туфли и чулки, а во время танца разорвать платье и обнажить грудь.
Тут уж, разумеется, всем будет не до ее искусства.
Франческа стояла босиком, сжав руки с сильно бьющимся сердцем, и все ждала и ждала смены мелодии.
Свечи мерцали, увеличивая ее тень; музыка доносилась откуда-то издалека.
Она задыхалась, трепетала от страха... и чувствовала свою силу.
– Где же Сара? – раздался голос Хайлы Иденбридж, и Франческа подумала, что ничего лучшего и нельзя было придумать, получалось, что не Алекс заметил ее отсутствие, а кто-то из гостей.
Она услышала его голос – низкий, уверенный:
– Не знаю... думаю, надо... Господа, не могли бы вы пойти со мной? Вдруг ей нужна помощь? Маркус, ты побудь здесь.
Зазвучала музыка как-то глухо и призрачно, и Франческа, услышав звук шагов на балконе, начала танцевать. Она повернулась к ним спиной и услышала чей-то шепот:
– Вот она.
Франческа вынула шпильку из прически, волосы каскадом рассыпались по плечам. Она подняла юбку и стала вращать бедрами. Опустив голову, схватилась за лиф платья, и подпоротые Агнес швы лопнули.
Франческа сбросила платье с плеч и воздела руки к потолку. Как только раздались жалобные звуки скрипки, она начала танец скорби по Уильяму. Она двигалась так, чтобы все хорошо ее увидели. Она выгибала тело, запускала руки в волосы, еще больше спустила вниз платье и кружилась по комнате до тех пор, пока не пошла кругом голова. И тогда она, наконец, упала на колени перед фотографией Уильяма – грудь обнажена, тело сотрясается от рыданий, обнаженная нога видна из-под платья.
Наступила тишина, тяжелая, душная, полная вожделения. Алекс был возбужден не меньше остальных.
Он заговорил первым, и голос его от пережитого зазвучал хрипло:
– Пусть принесут покрывало. Позовите Агнес.
Она услышала, как он перепрыгнул через перила балкона, почувствовала его руки, когда он схватил ее за плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90