Настя, как в
сегда, тут же занялась разглагольствованиями о мифологии Ц она филолог
. За пять минут до возвращения Игоря она спохватилась, что на кухню даже не
заглядывала, потому мы быстренько стали соображать ужин. Выяснилось, чт
о Настя собиралась нынче во второй или третий раз в жизни делать котлеты,
предыдущий опыт, видимо, оказался довольно удручающим… Игорь увидел нас
на кухне, присел на диванчик, да так и остался сидеть, внимательно следя за
всеми моими манипуляциями. В какой-то момент это разглядывание стало не
то что неприличным, а просто вызывающе-сексуальным. Внутренне содрогаяс
ь, я дожарила котлеты, по инерции сделала салат и соус, потом мы молча ели в
гнетущей тишине, которую Настя тщетно пыталась разрядить шутками вроде:
«Ну вот, подружка, надо тебя поваром ко мне приглашать, а то Игорь то, что я г
отовлю, с таким аппетитом не наворачивает!» И все мы понимали, что для ее м
ужа это мое показательное выступление на его кухне в качестве Женщины, Г
отовящей С Удовольствием И Без Раздражения, явилось своего рода сексуал
ьным катализатором. К счастью, Настя это тоже поняла и теперь катастрофы
вроде курицы с черносливом случаются лишь иногда. Кстати, муж меня за это
выругал. Он сказал: «Тебе не понять… Но эта твоя готовка перед ним Ц еще х
уже для нее, чем если бы ты с ним переспала в ее квартире на ее постели».

Лучше всего для вас, если вы о
пасаетесь чрезмерного вторжения мужа в вашу кухонную жизнь, провести од
нозначную демаркационную линию, разграничивающую Ц какое вмешательст
во вам приятно, а какое Ц нет. Возможно, вы просто стесняетесь в присутств
ии мужа что-то готовить, потому что осознаете, насколько вы еще начинающа
я хозяйка, и опасаетесь учинить на его глазах что-нибудь идиотское, напри
мер высыпать сухой рис из пакета прямо на сковородку в надежде, что он как
-нибудь распариться и станет мягким естественным образом. Тогда скажите
ему, что вы хотели бы, чтобы он отдыхал на диване, пока вы готовите, или сдел
айте основную часть работы, пока его нет. На самом деле, это очень серьезна
я проблема, потому что многие мужчины поначалу действительно считают, чт
о вы можете готовить пищу точно так же, как их мама, не понимая, что это попр
осту невозможно.

Не в последнюю, если не в первую очередь, отношения с отцом моей дочери у м
еня разладились из-за кухни (опять вернемся к клиническому случаю). Как я
уже отметила, свой внутренний мир он искренне считает центром Вселенной
. Возможно, оно так и есть, но что-то очень уж неуютно и холодно рядом с этим
жить. Мои собственные занятия и мысли никогда не представлялись ему ценн
остями, равнозначными его собственным хотя бы в отдаленном приближении.
Он уверял меня, что принес себя мне в жертву, потому что его любимым состоя
нием является молчание и отсутствие людей рядом. Потому он посчитал, что
меня необходимо как-то занять, хотя именно в это время я и перестала катас
трофически успевать все сделать. Но его не устраивал вариант, когда он «м
олчит», а я попутно занимаюсь собой, например читаю или где-либо вне дома
занимаюсь своими делами. В его представлении наиболее гармоничным могл
о бы быть мое порхание по кухне в приготовлении трапезы. Он особенно напи
рал на то, что каждый ужин в нашей совместной с ним жизни должен быть именн
о трапезой Ц длительной, неспешной, с большим количеством блюд на столе.
Поначалу эта его вожделенная картина, призванная олицетворять мир в дом
е, меня заворожила, но вскоре я поняла, что попросту выдыхаюсь. Приготовле
ние ужина начиналось часов в пять, сюда же включался и ежедневный поход в
магазин, так как, согласно заведенному им порядку, он ежедневно выдавал м
не деньги на продукты, им предписанные, считая, что покупка их тоже являет
ся частью ритуала ужина. Но чего не сделаешь ради любимого. Придя с работы
, я топала на рынок, потом в достаточно далеко расположенную кулинарию, по
том начинала готовить обязательное мясное блюдо, несколько салатов, он п
оявлялся на кухне, чтобы подбросить идею запечь еще какие-нибудь идиотс
кие бутерброды, например со шпротами, луком и положенными сверху чипсами
, которые и на вид-то производили ужасное зрелище. Так мы толклись на кухн
е (напомню, это называлось «меня занять»), постепенно стрелка часов ползл
а к одиннадцати вечера, и он начинал бурчать, что для его больного желудка
и не менее больной печени вредно есть так поздно. Наконец мы садились за с
тол. Больше всего мне хотелось проглотить наспех несколько ложек салата
, запить их хоть чем-нибудь и бежать мыть гору использованной в процессе п
риготовления пищи посуды, чтобы потом принять душ и рухнуть в постель сп
ать. Но есть, простите, трапезничать, полагалось тоже, согласно ритуалу, не
спешно и торжественно. Если эта трапеза еще приправлялась каким-нибудь
ненавистным мне КВНом, мои муки вообще становились невыносимыми, ведь я
была лишена возможности поговорить о чем-нибудь, не имеющем отношения к
плоским шуткам по телевизору. Удивляюсь, что после этого меня еще хватал
о на хороший секс. Но, повторяю, пока я еще твердила себе, что чего не сделае
шь ради любви.
Зато по утрам, когда он уходил на работу, я шла в кухню и наслаждалась возм
ожностью просто есть, с особым удовольствием таская тушеную картошку ру
ками из утятницы и отгрызая колбасу прямо от палки.
Естественно, готовя еду, мы то и дело ссорились. Он настаивал на том, что я в
се делаю неправильно, что овощи следует сначала обжарить, а потом тушить,
а моя реплика:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102