И это мне показалось странным. Знаешь, по его взволнованному голосу я сразу догадался: у него проблемы. Стас сильно нервничал и умолял прийти.
– Ты пришел? Да, Вовка, ну же! Пришел?
– Ну да. Как всегда.
Я облегченно вздохнул и вопросительно посмотрел на Лядова.
– Но, Ник… У меня своих дел было по горло. Сам понимаешь, премьера. Я вначале отнекивался, но все же пришел. Думаю, у меня был не слишком уж любезный вид. Теперь я себя корю за это. Даже его отец на меня как-то странно глянул. Ему не понравилось, что я его сыну делаю одолжение. У них в семье принято – наоборот. Но у меня своя жизнь, Ник. К тому же я не знал, что он скоро погибнет. Так нелепо…
– Вовка, милый! Ну же! Ну! Пожалуйста, что он тебе сказал? Что?
– Ай, Ник! Вряд ли я смогу тебя обрадовать. Он увидел мой недовольный вид, и у него сразу отпала охота откровенничать. Стас был слишком уязвим и горд. В общем, в тот вечер он был так непохож на себя! Какой-то взъерошенный, даже неопрятный. Я привык его видеть этаким денди, этаким эстетом. И, конечно, я удивился. Но своего неудовольствия так и не смог скрыть. Заметив это, он как-то сразу обмяк и сказал только, что его замучили звонки.
– Звонки? – Я нахмурился.
– Ну, да. Женский голос ему звонит, угрожает. В тот злополучный день тоже позвонили и сказали, что готовится гениальный спектакль, где он свою роль до конца сыграет. Но больше ему играть уже никогда не захочется. И в конце захохотали. Мне это показалось бредом, больным воображением впечатлительного мальчика.
– Скажи, Лядов, он упоминал кого-нибудь?
– Да, назвал какое-то имя, но я не помню. Какое-то оригинальное. Что-то сказочное. То ли Елена Прекрасная. Нет, пожалуй. То ли Мальвина, то ли Марьяна-Несмеяна…
– Василиса Премудрая, – не сказал, а буквально прохрипел я.
– Да! Ну, да! Конечно! Василиса! Кажется, именно ее он подозревал! Ну, это немудрено. Говорят, она была его любовницей, а потом он ее бросил.
– А он не говорил тебе, из-за кого ее бросил?
– Ну что ты, Ник! О любовных делах он вообще не имел привычки распространяться. Это еще я мог что-нибудь ляпнуть…
– Вова, – продолжал я хрипеть. Вообще у меня стоял ком в горле, и я никак не мог откашляться. Поэтому пришлось вытащить сигарету. Руки слегка дрожали, когда я подносил к ней зажигалку. Наконец мне удалось глубоко затянуться. Господи, опять Вася. Мне это не нравилось. Конечно, Стас мог предположить, что звонила именно она. Но как заставить молчать Лядова, если его вызовут в качестве свидетеля? Я ни на грамм не верил, что звонила Вася. Но Стас вполне мог ее подозревать. И не о ней ли он мне хотел рассказать перед спектаклем? Следующий вопрос для меня становился чрезвычайно важным.
– Вова, теперь ты должен предельно напрячь память. Пожалуйста, постарайся вспомнить. Он упоминал когда-нибудь имя Анна?
– Анна?! – удивленно воскликнула Оксана, которая до этого молчала, стараясь не пропустить ни слова. – Ник, у тебя на примете есть новые подозреваемые?
Я утвердительно кивнул.
– Именно об этом я и хотел поговорить, Оксана. Но Лядов мне помешал. А теперь тот же Лядов должен мне помочь. Анна – это подружка управляющего. И я точно знаю, что перед заключительной сценой спектакля она была за кулисами, то есть вполне могла подсыпать яд.
– О Боже, – выдохнула Оксана. И выразительно посмотрела на Вовку. – Ну же, Вова. Помоги Нику. Это очень важно. Эта женщина проникла за кулисы. Она вполне могла знать Стаса. И у нее вполне могли быть причины убить его.
– Анна, – задумчиво протянул Лядов, глядя в глаза Оксане.
Честно говоря, меня раздражало, что он так влюбленно смотрит на мою жену, нисколько не скрывая этого. Но ревновать я не имел права, поскольку был связан с другой женщиной. Да и Лядов сегодня стал для меня самым дорогим гостем. Поэтому я тут же простил его влюбленный взгляд.
– Анна, Анна, Анна, – повторял, как попугай, великий артист Лядов, старательно пытаясь вспомнить. Наконец он хлопнул себя по абсолютно тупому лбу. – Фу, какой я идиот! – Никто в этом и не сомневался. – Да, Ник! Анна – она же может быть Нюрой или Нютой.
– Уже теплее, Вовка. Ну же! Что он об этой Нюре или Нюте рассказывал?
– Точно не помню. Что-то очень влюбленное. Знаешь, я тогда невнимательно его слушал. Я же не подозревал, что его могут убить. Но мне показалось, что он влюблен в эту женщину.
Я молчал. Я собирался с мыслями. Итак, ситуация проясняется. Анна. По-видимому, это и есть та женщина, которую любил Стас. Все сходится. Красивая, экстравагантная, старше его. Из-за нее Стас вполне мог бросить Васю. Васька – это совсем другое. Простое, веселое и не такое уж красивое. Мне тоже, не скрою, нравятся женщины, подобные Анне. Но полюбить такую по-настоящему я бы не смог. Разве что испытать мимолетную страсть – слишком много через мою кинематографическую жизнь проходило разных красавиц… И только к середине жизни я понял, что по-настоящему любить можно только таких, как Вася. Между тем я вполне допускал, что из-за Анны Стас мог потерять голову и совершить массу ошибок, которые могли не понравиться Толмачевскому, его подруге, что не просто жила с ним, но наверняка и работала на него.
И все же на этот раз меня больше всего мучил другой вопрос – о моем друге Вано. Уж очень истории схожие. Муж, жена. Темный вечер. Пьяный парень пристает к красивой женщине. Муж, справедливо защищая ее, бьет парня по голове первым попавшимся камнем. Но этот удар оборачивается против него. У парня имеется влиятельный папаша, который ловко выпутывает его из этой скандальной истории. Продолжения Лядов не знает, я же вполне могу догадаться: мужа упекают в тюрьму на пару-тройку лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120