Банкиры? Президенты? Или ты – миллионер и оставил в пользу клуба свои миллионы?
Несмотря на то, что Вася говорила достаточно громко, мы все-таки услышали позади шорох листвы. И одновременно резко повернули головы – чья-то тень скользнула в густые заросли на обочине дороги, и ветки зашевелились. Это становилось уже не смешно.
– Да, она уверенно идет за нами по пятам, – испуганно шептала Вася.
– Почему она? – прошептал я в ответ. – Это вполне может быть и он.
– А ты заметил длинный шарф, заброшенный за плечо?
– Миллионы мужиков носят шарф, который они время от времени забрасывают за плечо. К примеру, твой воздыхатель.
Но Васе было не до воспоминаний.
– Ты тупо соображаешь, Ник, – вновь шепнула она, прижавшись ко мне так, что ее губы почти касались моего лица. И я бы покривил душой, сказав, что мне это было неприятно. – Мужик если и забрасывает шарф, то никогда не прикалывает его к воротнику.
– А ты что, заметила булавку? Или она была бриллиантовая и светилась в темноте?
– Мне не до шуток. Но в твоем уме я уже стала сомневаться. Неужели ты еще не понял? Человек с молниеносной скоростью бросился в гущу кустов. Если бы шарф не был закреплен, он бы так аккуратно не удержался на плече. Нет, это, определенно, женщина. – Вася упрямо тряхнула взлохмаченной головкой.
– Кто бы это ни был, в любом случае веселее взять такси. Или ты еще раз хочешь проверить свои детективные способности?
Нет, Вася уже ничего не хотела. И через некоторое время мы неслись на такси в нужном направлении. Кстати, по довольно счастливой случайности, поскольку в это время и в этом месте мы и не чаяли так быстро поймать машину. Забравшись в салон, мы сразу же успокоились. Все-таки иногда приятней ехать в пробензиненной, душной машине, чем гулять пешком, дыша озоном и любуясь природой. И мы даже подзабыли о загадочной тени с длинным шарфом, преследующей нас. И списали ее на кромешную ночь. На шум осенней листвы. И на хмель после выпитых бутылок вина. Вася задремала у меня на плече. И когда машина остановилась, я легонько потрепал ее по щеке. Но она не просыпалась.
– Жаль будить, – улыбнулся таксист.
– Да это и необязательно, – улыбнулся в ответ и я.
Я взял осторожно девушку на руки и вынес из машины. Она успела еще в клубе сообщить свой адрес. Я нес ее на руках по тяжелой лестнице на последний этаж. Вася была легкой, как перышко. И лишь у дверей она захлопала ресницами и спросила:
– Что? Где я?
– Тс-с-с. – Я слегка зажал ее рот ладонью. И, найдя ключ в кармане ее плаща, отворил двери. Вася опять уснула, и я подумал, что так крепко могут спать только дети. А еще люди с чистой совестью. И я, не включая света, уложил ее осторожно на тахту, сняв только верхнюю одежду. А сам улегся рядом. Хотя и не был ребенком. И моя совесть была не так уж чиста. Я тоже погрузился в крепкий сон.
Проснулся я от ее пристального взгляда. Она низко склонила свое остренькое личико над моей небритой физиономией. И дышала на меня зубной пастой, душистым мылом и дождливым ранним утром.
– Привет, Ник.
– Привет, – только и успел я ей сказать. Потому что она крепко, до боли, обняла меня. И так же крепко, до боли, поцеловала. И я, так и не успев толком проснуться, провалился вместе с ней в сладкий сон нашей любви…
Опомнились мы позднее, еще находясь в объятиях друг друга. Вот тогда я окончательно проснулся. И подумал, что не так уж плохо просыпаться именно так.
– Привет, Ник!
– Привет.
Мы замолчали. Скорее – от неловкости. Хотя были далеко не дети. Я попытался преодолеть неловкость шуткой:
– Жаль, что я не вор и не насильник.
– Почему?
– Такая была классная возможность сегодня ночью тебя ограбить и изнасиловать.
– Ну, во-первых, кое в чем ты преуспел утром. И утром же тебе ничто не мешает меня ограбить. Только, увы, нечего брать.
– Увы.
Мы рассмеялись. И еще теснее прижались друг к другу.
– Но ночью, Вася, поверь, гадости делать веселее.
– Не грусти, Ник. Зато я убедилась, что ты не лгал, когда говорил, что хорошо воспитан.
– Нет, Васенька. Я нагло, бесстыже тебе лгал. Просто я так крепко уснул, что на остальное у меня не хватило ни сил, ни желания. Но, поверь, если бы я слегка перебрал в клубе, ты бы смогла увидеть мое второе, истинное лицо.
– Твое второе лицо – это я, Ник.
Я грустно улыбнулся. И потрепал ее по розовой теплой щеке.
– Может быть. Может быть.
– Ник. – Вася прильнула ко мне. – Так не хочется умирать, Ник.
– Мы будем жить долго-долго, – уверенно ответил я. – И переживем всех благотворителей «КОСА». Ты мне веришь?
Она молчала. По всей видимости, не верила.
– Знаешь, мне кажется, если у чего-то есть начало, обязательно будет и конец.
– Необязательно. И, если дела в клубе обстоят именно так, как ты утверждаешь, если игра идет по всем правилам, нам нечего бояться.
– И все равно страшно.
– В таком случае, зачем ты позвала меня вчера к себе, зачем заманила? Ты ведь сама решила что-то изменить в жизни. Или есть совсем другая причина? Ты увидела его и решила заглушить свои страдания мною?
– Все не так, Ник. Когда я его увидела, это была просто боль. Больные воспоминания. Я уже любила тебя. И уже не хотела умирать. Тем более из-за него. И мое пребывание в клубе стало бессмысленным. Когда я его не видела, я жила прошлой обидой. И считала, что это честно – уйти из жизни по его вине, из-за того, что ему удалось разрушить, уничтожить мой мир. Но вчера… Он мне показался таким мелким, расплывчатым, смазливым. По сравнению с тобой. Таким мерзким чистюлей, играющим в лорда Байрона. Какой он, к черту, Байрон?! Скорее – Пьеро. В общем, я поняла, что нам с тобой есть для чего жить. Я не права?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120