– Это случилось гораздо позднее, Ник. Я не стану отрицать, что ближе к финалу он вышел из-под моего контроля. И концовка не так уж совершенна. Но сколько времени он жил! Сколько времени! И никто ни о чем не догадывался. И особенно ты. С тобой рядом всегда находилась любящая, преданная жена. Опытный врач-психиатр. Знаешь, Ник, я давно поняла, что психотерапия – это тоже великое искусство. Скольких людей я провела! Не один ты попался на мою удочку. И самое любопытное, что эту идею подсказал мне твой бедный дядя.
– Кто??? – Это действительно была новость. При чем тут мой бедный дядя?
– «Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог…»
Оксана громко расхохоталась, опять тряхнув пышными волосами. Но револьвер она твердо держала в своей руке.
– Не в шутку занемог! Это написал великий поэт. Но я усложнила эти строфы. Внесла в них более глубокий и скрытый смысл. Не он занемог. А ему помогли занемочь. Ты догадываешься, кто, мой милый Ник?
Я, нахмурившись, разглядывал ее красивое лицо. Странно, чем больше она говорила ужасных, пугающих вещей, тем больше хорошело ее лицо. Сияло, озарялось изнутри светом. Передо мной сидела воистину ведьма. Испытывающая блаженство от вкуса чужой крови. И эта ведьма пугала меня и одновременно разжигала во мне любопытство.
– Это ты убила моего дядю, Оксана, – твердо сказал я. – Это ты. Но это-то зачем? Во имя чего тебе это понадобилось?
– Это была самая высокая цель. И, убив тебя, я могла запросто ее достигнуть. Кстати, Ник. Честный, славный парень. Ты же таковым себя считаешь? А ведь ты запросто мог спасти своего дядю. Если бы почаще ездил к нему, беседовал с ним, узнавал, чем он дышит. Возможно, ничего бы и не произошло. Но ты, честный парень Ник, спрятался с головой в свои честные переживания. И на чувства остальных тебе было глубоко плевать! А мне нет, Ник! Я поняла одну прекрасную вещь: чувства людей легко можно использовать во благо себе. И я придумала по этому поводу целую теорию. И воплотила ее в жизнь. И идею эту мне подал твой бедный дядя. Который, кстати, был не таким уж бедным.
– Ты хочешь сказать, что у моего дяди в погребе запрятан мешок с золотом?
– Ты примитивно мыслишь, Ник. Все гораздо любопытней. У твоего дяди была одна вещица. Она не имеет цены. При чем тут мешок с золотом! Однажды увидев, я заболела ею. И поняла, что благодаря ей постигну самый высокий смысл жизни, самую высокую истину. Благодаря ей я и придумала этот спектакль. Твой дядя был такой же дурак, как и ты. Такой же наивный глупец. Он, по-моему, даже не представлял истинной ценности той вещицы. А если и представлял, то не придавал этому большого значения. Она для него была лишь реликвией, символом. Всего лишь нитью, связующей его с прошлым. И все же он завещал ее именно тебе…
– Что это была за вещь, Оксана?
В ее огромных глазах появился нездоровый блеск. Нет, я ошибся. Это были слезы. Слезы сумасшедшей, находящейся во власти вещей.
– Не торопись, Ник. Ведь я давно могла тебя убить. Но пока не сделаю этого. Больше всего на свете я желала твоей смерти. И теперь бессильна, потому что эта ценность гораздо дороже, чем твоя смерть.
Я лихорадочно соображал. И, если вначале я решил, что Оксана не стреляет только потому, что ей необходимо выговориться, то теперь понял, что это не так. Ей нужна моя жизнь. И мне необходимо узнать – зачем. Безусловно, не из-за внезапно вспыхнувшей ко мне страсти.
– Твой ненормальный дядюшка завещал тебе эту вещь, – повторила она, – и сейчас ты ее должен забрать. Она находится недалеко, у дружка твоего родственника – некоего гражданина Глебова. По завещанию дяди, он обязан передать ее лично тебе в руки. И только в случае твоей внезапной кончины имею право взять ее я, твоя дорогая жена. Убивать тебя было бы крайней неосторожностью. Мы пойдем к Глебову вместе. Запомни, ты постоянно будешь чувствовать оружие. Мне нечего терять. Одно неверное движение – и ты мертв.
Я начинал понимать. Оксана желала моей естественной смерти. И все сделала, чтобы я очутился в «КОСА». Но ее расчеты не оправдались, и теперь она просто так меня убить не может. Ей нужна эта вещь. И, только заполучив ее, она может скрыться. Что ж. Вполне логично. Но я так быстро не собирался сдаваться и бежать к какому-то соседу дяди за сомнительной вещицей.
Нет, я тоже не прост, моя милая жена. Я постараюсь потянуть время. И первым делом узнаю все правила этой чудовищной игры. А потом уже стану действовать по ходу событий. Во всяком случае, я отлично сознавал, что пока Оксана зависит от меня, потому что без этой драгоценной вещицы она, видите ли, не может уехать из города, из страны, из… Только черт знает, куда она может уехать. А в том, что черт играет на ее стороне, я уже нисколечко не сомневался.
– Хорошо, Оксана, – спокойно ответил я. – Я возьму эту вещь. Но где гарантия, что ты сразу не убьешь меня?
И вновь этот неприятный, режущий, как по стеклу бритвой, смех.
– Ник! Ник! Ник! Да я бы с преогромным удовольствием убила тебя и раньше, и теперь, и потом! Но ты все-таки любимчик Фортуны! Я не смогла убить тебя раньше, потому что ты вдруг влюбился в эту дешевую девчонку. Я не могу убить тебя теперь, потому что мне нужна эта вещь. И, поверь, у меня не будет возможности убить тебя потом. Василиса в тюрьме – подозрения неминуемо падут на меня. Мне это не нужно! Мне необходимо срочно уехать. И, пока будут разбираться в твоих сомнительных показаниях, направленных на защиту любовницы, я уже буду далеко! И теперь рисковать я не имею права. Получив эту вещь, я, пожалуй, даже прощу судьбе, что ты остался жить. Это так просто, Ник!
Я, конечно, не поверил ни единому ее слову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120