Но когда они отошли в сторону попрощаться, Герберт, с умилением наблюдая нежность и осторожность, с которой Альберт поцеловал его дочь, подумал, что его забавные заботы были не напрасны…

По возвращении Адлер усадил родителей Эльзы на кухне и провел вразумительную политинформацию, все подробно разъяснив «купечеству». Путем долгих проб и ошибок он установил, что с людьми лучше разговаривать, чем держать их в неведении, иначе они неизбежно начинают подпольничать. Закончив, он подвел итог:
– Итак, я предложил Альберту разделить личное с деловым, а там посмотрим. Да, он находится в стране по студенческой визе. Она заканчивается через пару недель. Он собирается продлить визу еще на полгода. Известно,
что он подумывал о фиктивном браке с какой-нибудь местной жительницей, хотя, надо отдать ему должное, отзывался о подобных замыслах с отвращением. Конечно, ясно, что ему было бы очень выгодно жениться на Энжеле и таким образом получить западное гражданство. Однако я верю, что выгода не исключает возможности и сонаправленности с ней чисто человеческих чувств, например любви, привязанности, верности… Так что если начальный интерес у нашего претендента, возможно, и был корыстным, то в недалеком будущем чувства вполне могут начать превалировать. Кроме того, нужно отдать ему должное: с самого начала он отмечал неудобство своего положения, и, скорее, мы навязались к нему, чем он просил нас о чем-либо…
– А по-человечески нельзя? Нельзя дать Энжеле право самой найти себе молодого человека без таких проблем?
– А без проблем не бывает, да и никогда и не было. Ведь прежде тоже зачастую женились на приданом. И родители суетились, стараясь для своего чада подходящую партию либо из своего круга подыскать, либо женились на богатстве, либо на бесприданной юной красоте, как в чеховской «Анне на шее»… В сегодняшней жизни ведь ничего не изменилось: барышни-бесприданницы хотят найти принца или на худой конец обеспеченного, бедные юноши – богатую невесту, а обеспеченные ищут молодость и красоту… И женятся, и живут, и многие даже вполне счастливы…
– Ну, это все понятно… Чай, не вчера на свет родились… Но он-то ведь, кажется, ко всему еще и шпион, – заявила теща.
– Утверждает, что бывший шпион, а теперь с этим завязал…
– Бывших шпионов не бывает… – с кривой улыбкой добавил тесть.
– Ну, вы же бывший танкист. Вот вы в каком звании?
– Старшой я… только я ж в запасе… – смутился тесть.
– Ну, вот, товарищ старший лейтенант. А Альберт – тоже то ли старший лейтенант, а может, уже и капитан разведки в запасе.
– Знаем мы их «запас»…
– Ну, что ж, в таком случае, мы последний раз послужим отечеству. Что же, России теперь сидеть впотьмах и не знать, что в мире делается? Шпионы – ведь это глаза и уши нашей родины! – ответил Герберт, сделав вид, что ничуть не шутит, и «купечество» сникло и больше эту тему не поднимало.
…Адлеры вернулись из поездки совершенно отстраненными и расслабленными. В понедельник Энжела соблаговолила явиться в офис к полудню, и обнаружила там своего неудавшегося ухажера Эдди, которого в конце прошлой недели Адлер спровадил на такси домой, в город, где проживали его родители. Предполагалось, что он будет продолжать работать, но оттуда, из дома. И все это потому, что Эдди чрезвычайно раздражал Энжелу… Он, видите ли, посмел ее возжелать, а получив отказ, спутался с сотрудницей боливийкой, которая была старше его лет на двадцать, и вот теперь приехал ее навестить.
Энжела вдруг прониклась морализмом и по телефону пожаловалась Герберту. Тот принял новость о приезде Эдди спокойно. Во-первых, сотрудники не были его крепостными крестьянами, чтобы он мог вмешиваться в их личную жизнь, да и вообще, детские сопли Энжелы о морали трудно было воспринимать серьезно. В ответ Энжела фыркнула и отправилась с Эльзой проводить время за маникюрами-педикюрами… Неудивительно, что дела в этот день пошли вкривь и вкось.
Эдди же к вечеру вернулся домой и выполнил свою работу, так что у Герберта не могло быть к нему претензий.
Бездумное состояние Энжелы тут же отразилось на деле. Результаты резко ухудшились. Герберт терпел, но через некоторое время пришел в привычное состояние злобы, переходящей в ярость. Необходимость все время поддерживать бизнес, постоянное чувство аврала измотали его нервы, и он, как затравленный хищник, вяло огрызался и повторял: «В гробу я все это видел!»
Вечером того же дня Энжела явилась к родителям и снова начала жаловаться на Эдди и его аморальную связь. Ей очень хотелось как-нибудь досадить своему экс-ухажеру, и даже, если получится, заставить Герберта уволить его.
– Ты понимаешь, что мы пригласили его, точно так же познакомившись по Интернету? Ввели человека в заблуждение, он ведь думал, что ты к нему испытываешь чувства! Потом ты ему морочила голову, приглашала к себе, ходила с ним по барам. Любой нормальный мужчина начал бы приставать… Чего ты от него хочешь? Что он тебе такого сделал?
Энжела внезапно принялась рыдать… Герберт удивился. Наконец после долгих уговоров Энжела смело посмотрела заплаканными глазами Герберту в лицо и промолвила:
– Хочешь знать, что он мне сделал? Хорошо, я тебе скажу! Однажды вечером, когда мы засиделись у меня и выпили немного пива, я оставила его ночевать на диване, а утром он приплелся ко мне в постель…
– И?..
– Что и?.. Ничего! Я его прогнала! Это возмутительно!
– И он ушел?
– Ну да!
– Тебе повезло! Эдди – парень здоровый… Мог и не уйти!

– Что же он, совсем…
– Ну, отчего же… С ним-то как раз все в порядке. Если ты не собираешься переспать с молодым человеком, не следует приглашать его к себе вечером и распивать с ним пиво, и уж тем более оставлять его ночевать на диване… Он же все это воспринял как руководство к действию!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53