В знак приветствия он прикоснулся к рукаву Лаверна. На алтаре стояло два бокала с красным вином. Не говоря ни слова, Принс передал один из них Лаверну. От того не скрылось, что у наследника династии Нортов необычно расширены зрачки. Не будь Вернон в курсе происшедшего, наверняка бы решил, что хозяин Норт-Эбби питает к нему нежные чувства.
– Мир так несправедливо устроен. Вы согласны со мной, суперинтендант? В нем столько скорби, что может легко возникнуть мысль о том, а не сотворен ли он дьяволом. Дьяволом, который горюет о погубленных им душах.
Лаверн поставил сумку на пол и заглянул Принсу в глаза, удивляясь тому, что в них не отражается свет.
– Только избавь меня от своих дешевых штучек. Можешь болтать сколько угодно. Но меня не поймать на пустые разглагольствования. Для меня ты мало чем отличаешься от других мошенников.
– Можно подумать, Лаверн, будто ты сам образец честности и добродетели. Торговец страховками. Так что попрошу...
– Я по крайней мере не беру с других денег за свою ложь, – перебил его Вернон.
– Давай не будем! В этом нет никакой необходимости. Тебя ведь сейчас никто не слышит. Только я, а я умею хранить секреты! Я – кахуна, верховный жрец культа хуна. Я вижу истинного мастера с первого взгляда. Поэтому расслабься. Пожалуйста. И скажи мне... – Принс подался вперед и полушепотом спросил: – Где ты научился великому искусству?
Лаверн задумчиво понюхал свой бокал.
– Какому искусству?
– Не притворяйся. Еще никому не удавалось устоять перед моим излюбленным трюком. У тебя оказалась столь мощная мана, что мне показалось, будто я столкнулся с грузовиком. Наверное, я получил по заслугам. А ты, между прочим, позабавил меня. – Принс рассмеялся каким-то неестественным смехом. – Ловко сработано.
Затем глаза его недобро сощурились.
– Кто обучил тебя магии?
Лаверн вздохнул:
– Никто меня ничему не обучал. Не верю я ни в какую магию, будь то хуна или что-то еще.
Возникла долгая пауза, затем Принс оскалил зубы в саркастической усмешке:
– Да, я тебе верю. И все же, несмотря на всю твою вульгарность и неотесанность, ты ведешь себя как истинный адепт. В некотором роде, Лаверн, тобой даже можно восхищаться. Именно поэтому я отпускаю тебя с миром.
– Отпускаешь меня? – вспыхнул Лаверн. – Похоже, ты что-то путаешь. Это я тебя отпускаю. Пока. Но очень скоро я вернусь. Вернусь с ордером на твой арест по обвинению в убийстве. Тогда посмотрим, как ты запоешь.
– В убийстве? – В голосе Принса звучала нескрываемая ирония. – И кого это я убил?
– Двух человек. А может, и не только их.
– Позволь узнать, что же я сделал с этими бедолагами.
– Ты запудривал им мозги.
– Что-что? Как ты сказал? – зашелся от смеха Принс.
Лаверн побагровел.
– Ты запудривал мозги слабым и восприимчивым людям, внушая им, будто они прокляты. Сначала ты вдалбливал им в головы, что убьешь их так называемой отходной молитвой. А безумный ужас, охватывавший твоих доверчивых жертв, доводил гнусное дело до конца. Я надолго упрячу тебя за решетку, Принс. Готов биться об заклад, что в могилу ты сводишь людей при помощи гипнотического внушения. Будь уверен, я сумею доказать это.
– Гипноз? – усмехнулся американец. – Я не гипнотизирую людей, Лаверн. Я замаливаю их до смерти.
– Значит, ты признаешься в том, что убиваешь людей?
– Конечно. И не одного или двух, как ты предположил, а в буквальном смысле сотни. Перефразирую одну цитату: «Я убивал сотни людей, и все они были бесполезным хламом». – Принс усмехнулся, явно гордясь собственным красноречием. – Мне помогают многочисленные духи. С их помощью я пытаюсь очистить мир от расовой и духовной скверны. Если ты и дальше будешь вмешиваться в мои дела, то сначала я подвергну тебя бесчестью, а потом изолирую. А напоследок нанесу тебе удар прямо в сердце. В конце концов, когда твоя жизнь утратит всякий смысл, я отниму ее у тебя.
– Психиатр по тебе плачет.
– Разве? Я вовсе не безумен, Лаверн. И, главное, не нарушаю никакого закона. Я замаливаю людей до смерти. Что тут противозаконного? В чем ты можешь обвинить меня? В произнесении ритуальных заклятий без лицензии?
Лаверн почувствовал, как от такого цинизма внутри него закипает злость.
– Мне плевать, как я сделаю это. Я все равно с тобой разделаюсь.
На какое-то мгновение возникла пауза. Принс буквально сверлил Вернона холодным, оценивающим взглядом.
– А ты мне нравишься, в тебе есть нечто такое... Скажем, ты не лишен некоторых достоинств.
– Одно из них – умение распознавать бредовые идеи.
Американец рассмеялся:
– Нам с тобой не стоит конфликтовать. В самом деле не стоит. Мне не хотелось бы убивать человека вроде тебя. Прояви благоразумие, выброси из головы всю эту чушь про закон и порядок. И я не причиню тебе вреда. Обычно я убиваю тех, кто становится у меня на пути. Тебе же я даю шанс уйти отсюда целым и невредимым и спокойно дожить до конца твоих дней. Тебе не под силу остановить меня. Зачем же тогда провоцировать меня, осложнять со мной отношения? Откажись от своего расследования. Соглашайся и давай выпьем. Выпьем за мир между нами.
Лаверн поставил свой бокал на алтарь.
– С преступниками не пью.
Принс снова рассмеялся.
– Ты всегда такой зануда?
Лаверн поправил галстук, собираясь уходить.
– Тебе от меня не скрыться, Принс.
Продолжая улыбаться, американец сказал:
– Прими мое предложение, Лаверн, или ты умрешь.
– Не раньше, чем упрячу тебя за решетку.
– Что ж, попробуй... Да кто тебе поверит? У тебя ведь нет никаких доказательств. Нет и свидетелей.
– У него есть свидетель, – неожиданно раздался откуда-то сзади чей-то женский голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84