Я думаю, его кандидатура не вызовет возражений.
Келлер с удивлением посмотрел на председателя:
– Я не думаю, что после собеседования изменю свое мнение относительно Томова.
– Тогда он не будет принят. Переходим к следующей кандидатуре…

Ким открыл дверь кабинета:
– Разрешите? Старший лейтенант…
Сидящий адмирал прервал его взмахом руки, молча указал на кресло, а сам отвернулся и стал смотреть в окно. Ким сел на предложенное место и замер. Кто такой Келлер, Ким прекрасно знал, его заслуги перед Содружеством были хорошо известны, он также являлся автором многих научных трудов, которые составляли значительную часть в программе академии. То, что Кима пригласили на собеседование, означало, что комиссия не приняла окончательного решения, и теперь от Келлера зависело, будет он слушателем академии или нет. Но Ким также знал об отношении Келлера к возрастному цензу слушателей, и не сомневался в его решении, поэтому на душе стало спокойно и определенно. Когда затягивание разговора стало казаться неприличным, адмирал все же повернулся к Киму:
– Комиссия не смогла прийти к окончательному выводу относительно вашей кандидатуры, поэтому решение приму я. Не скрою, что голосовал категорически против принятия вас в академию, но процедуры требуют, чтобы я принял решение после собеседования с вами. Итак, молодой человек, что вы можете мне предложить, чтобы мое мнение кардинально поменялось?
Ким ненадолго задумался:
– Прошу прощения, но вы задали трудную задачу. – Потом Ким дерзко взглянул на адмирала и, улыбнувшись, добавил: – Я думаю, даже изначально невозможную. Но если это так, то сразу предупреждаю, никакой трагедии у меня не случится, я прекрасно понимаю трудность положительного решения в данном случае и поэтому не могу обижаться.
Келлер помрачнел:
– И какие же трудности у нас возникнут в случае положительного решения?
– Главное – прецедент снижения возрастного ценза. В этом случае наверняка найдутся авторитетные люди, которые будут на этом основании требовать такого же исключения для некоторых молодых людей, а так как они не несли тягот военной службы, они будут лучше подготовлены по теории, и поэтому у них больше шансов пройти конкурс. Что в последствии сильно скажется на имидже академии, а этого категорически допускать нельзя.
– Смелое заявление. Но мне кажется, вы ошибаетесь: академия выше протекции. Может быть, у нас есть другие причины?
– Вполне вероятно, но у меня сложилось именно такое мнение.
– А вы можете отстаивать свое мнение?
– Свое мнение я могу отстаивать, безусловно, если это не помешает выполнению приказа, но могу сказать, что изменю его сразу, если к этому будут все основания.
– Вам легче, а я не могу так быстро менять мнение. На этом разговор можно закончить.
Ким встал:
– Разрешите идти?
– Кстати, где будете проходить службу дальше?
– Не знаю. Но, по всей вероятности, пойду в летное училище. Мне сказали, что я неплохой пилот, а последние тесты показали мою полную пригодность по данной специальности.
– А раньше по тестам вам не рекомендовалось быть пилотом?
– Запрещалось. Это можно увидеть в моем личном деле.
– А почему вы решили, что являетесь неплохим пилотом? Ведь у вас не было летной подготовки?
– Извините. Просто так сложились обстоятельства: боевые пилоты меня часто использовали в качестве спарринг-партнера на симуляторах, вот и освоил, а потом набрал летные часы, когда выполнял роль инструктора.
– И в тот период за спасение подопечного получили внеочередное звание?
– Да.
– А потом вас решили отправить на Аффен в качестве инструктора по летному делу.
– Нет. Статус моего пребывания там определен не был.
– То есть? Вас отправили туда просто так?
– Почему меня туда направили – большая загадка.
– Так что же вы там делали?
Ким слегка усмехнулся:
– Работал у них в академии.
– Стоп. А вот отсюда более подробно. Садись. – И адмирал снова показал на кресло. – Мне давно хотелось узнать подробнее о состоянии нового флота, а так как ты там был, то, значит, знаешь их изнутри. Давай по порядку.
Ким принялся давать характеристику флоту Аффена. Сначала перечислил основные технические данные кораблей и их вооружений, потом подробно обрисовал производственные мощности этого мира, дал прогноз замены вооружений с учетом передачи им технологий после вступления в Содружество. Потом перешел на описание подготовительного процесса кадров для флота, как Аффену в рекордно короткие сроки удалось создать полностью боеспособное соединение, которое впоследствии продемонстрировало свою высокую боевую готовность. Адмирал внимательно слушал. Такого подробного описания он не получал еще нигде и сразу почувствовал, что лейтенант не впустую пребывал в этом мире, а, видимо, принимал непосредственное участие в подготовке персонала флота. Только сейчас до него стало доходить, что Тец не просто дал ему превосходную рекомендацию, он умолял обратить внимание на этого перспективного молодого человека, и не зря в Аффене его ценили. Авторитет Теца немного раздражал Келлера, он считал, что Тец – чистый практик и не ему судить о науке академии, хотя в жизни им никогда не приходилось сталкиваться в спорах, и поэтому оппонентами они не были. Правда, Келлер всегда был готов вступить с Тецем в спор по любому поводу, но, как оказалось, не в этот раз.
– Ну вот вроде и все. Если я что-то упустил, можете спросить. Что знаю, отвечу.
– Я так и не понял из вашего рассказа, в каком качестве вы там находились.
– Изображал из себя преподавателя.
– И по какой дисциплине?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125