Олег поежился. С запада, куда лежал их путь, вдруг примчался ледяной, пронизывающий ветер, обжег лицо и руки. Напомнил о том, что их ждет. Но не этого вдруг испугался Олег, а того, что они не смогут одолеть перевал, как не удалось это сделать в прошлых походах. Дик только порадуется - он сможет вернуться в свою любимую степь. Марьяна утешится, найдя новые травы и грибы. Томас привык к несчастьям и не верит в удачу. Плохо, очень плохо будет только Олегу. И Старому.
Весь день они шли по открытой местности, лишь иногда встречая заросли невысокого кустарника. В этих местах было пустынно, но идти легко, и они даже не очень устали. Томас говорил, что время угадали верно. Лето в этом году теплое, в прошлый раз уже здесь лежал снег. Дику было скучно, он, как попрыгунчик, убегал в сторону, появлялся через полчаса, без добычи, разочарованный.
Козлу повезло, что он вернулся как раз в одну из отлучек Дика. Иначе, решил Олег, Дик бы его обязательно подстрелил. Это был тот же самый козел. Он выскочил из зарослей с таким шумом, будто это была целая семья медведей, - люди встретили его, ощетинившись арбалетами. Но узнали еще издали. Волосатая громадина, выше Олега в гребне, он шумно обрадовался, что встретил приятелей. Козел пробежал мимо, подкидывая тяжелый зад, гремя пластинами на спине и оглушительно блея.
Больше козел от них не отходил. Он и Дику обрадовался, почуяв его приближение за километр, а потом влез в середину отряда, не желая идти сбоку или последним, и путался под ногами. Олегу все казалось, что тот сейчас наступит ему на ногу острым копытом, но зверь оказался деликатнее, чем при первом знакомстве, в последний момент он умудрялся подбирать копыта.
Чутье и слух у него были замечательные. Он чувствовал присутствие любых живых существ за много метров, и к вечеру Марьяна уже уверяла, что понимает смысл его звуков - когда козел утверждает, что впереди полянка с вкусными грибами, а когда надо смотреть под ноги - там ползают хищные лианы.
Остановились на ночлег задолго до темноты, на краю плато. Дальше начинался подъем, и Томас сказал, что надо будет с утра отыскать устье ручья и подниматься по его долине, которая потом сузится, станет ущельем, и вот по этому ущелью придется идти не меньше двух дней.
Никакой пещеры или другого укрытия здесь не было, спали в палатке, что козлу не нравилось, и хоть, видно, опасности той ночью не было, козел все равно требовал, чтобы его пустили в тепло, и в конце концов навалился на палатку, придавил больно ноги, его все ругали, но терпели, потому что можно было не выставлять охраны - ясно уже было, если придет какой-нибудь нежелательный гость, козел подымет такой шум, что всех разбудит.
К утру Олег страшно замерз. Проснуться не было сил, во сне казалось, что его окунают в ледяное болото и выбраться он не может. Его начало колотить. Потом вдруг стало теплее, и Олег заснул спокойней. Проснулся от того, что козел решил забраться повыше на палатку и больно придавил ногу. Олег подтянул ногу, открыл глаза и увидел, что Томас ночью поменялся с ним местами, лег к краю. Томас был бел от холода, он лежал стиснув зубы, закрыв глаза и делал вид, что спит. Олегу стало стыдно. Еще в деревне договорились, что когда станет совсем холодно, Томаса надо беречь. У него слабые легкие, он плохо переносит мороз, ребятам проще, они здоровые и привыкшие.
- Томас, - тихо позвал Олег. - Я согрелся. Давайте снова меняться.
- Нет, не надо, - прошептал Томас, но губы плохо слушались его.
Олег больше не стал спорить, перелез через старшего. Рыбья кожа палатки пропускала мороз, в эту ночь под одеялами спали все, даже Дик, который утверждает, что может спать на снегу, на снегу мягче.
- Спасибо, - сказал Томас. Его била дрожь.
Проснулась Марьяна. Она сразу все поняла.
- Я согрею воды, - сказала она.
Она начала шуршать, развязывая мешки.
Козел понял, что люди проснулись, вскочил, затопотал вокруг, призывно заблеял, видно соскучился за ночь. Дик бросил свое одеяло Томасу и быстро вылез наружу.
- Главное - двигаться! - крикнул он снаружи. - Поглядите, как здорово!
Олег заставил себя вылезти вслед за Диком.
Долина, до края которой они дошли вечером, была покрыта снегом. Снег выпал за ночь. Он был бел и чист, куда светлее облаков, которые по контрасту казались совсем фиолетовыми. Козел стоял неподалеку и выгрызал из шерсти льдинки. Белое полотно долины упиралось в крутой откос плоскогорья. Кусты, росшие на склоне, медленно шевелили ветвями, поднимая вокруг себя облачка снега.
Дик был недоволен тем, что дрова уходят быстрее, чем рассчитывали, но сказал об этом только Олегу и тихо, когда они отошли подальше от грязного холмика палатки.
- Не надо было Томаса брать, - сказал он. - Будет болеть.
- Без него нам трудно пройти перевал, - ответил Олег.
- С ним еще труднее, - сказал Дик, пуская стрелу арбалета в темную нишу в скале, в которой Олег ничего не увидел. Но в нише заклубился снег, оттуда вылетел кролик и большими прыжками, закинув хоботок на спину, помчался прочь. В следах его темнели капли крови.
- Я пойду подберу его, - сказал Дик. Он оставался при своем мнении.
С Диком трудно спорить, потому что когда он уверен, он спора не продолжает, а просто уходит. А самые нужные слова появляются потом, и получается, что Дик в каждом споре берет верх, даже если не прав.
Как же мы дойдем без Томаса? - мысленно продолжал разговор с Диком Олег. - Ведь главное - даже не дорога, главное - как найти и как себя вести дальше. Ведь мы там будем щенятами, не знающими, что значит та или иная вещь, мы же дикари, которые никогда не видели велосипеда, и поэтому мы не знаем, велосипед это или паровоз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32