Солнце зашло, но звезд пока не было видно. Улицы внизу опустели, только кошки крадучись выбирались на охоту в парк.
– Иногда я отдаю остатки еды кошкам, – сказал молодой человек, заканчивая ужин.
Девушка встала с тарелкой в руках.
– Давай я покормлю их.
Дэнни молча смотрел, как она собирает остатки ужина и идет к лестнице. С края крыши увидел, как девушка вышла из отеля, слившись с сумерками. Поставив тарелку на дорогу, она присела на край тротуара и замерла. Сверху молодому человеку показалось, что улица ожила: из черных дверных проемов, канав и закоулков выбирались кошки. Серые и черные, пушистые и не очень, но все напряженные и потрепанные, как боксеры, видавшие лучшие дни, она бесшумно собирались вокруг неподвижной фигурки на тротуаре. Самый смелый черный котище быстро схватил самую большую кость и растворился в темноте. Девушка не шевелилась. Грациозная серая кошка аккуратно приблизилась, почти прижавшись животом к земле, и, не отрывая горящих глаз от ее лица, не спеша взяла свой кусок.
Наблюдая за этой картиной с крыши, Дэнни вспоминал слова Тигра: «Она ведет себя так, как будто выросла в волчьей стае». Он тогда спорил, говорил, что девушка просто стесняется, ей понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть к новым знакомым. Сейчас, видя ее, окруженную дикими кошками, он засомневался в своих словах.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ТАЙНА И ПЕЧАЛЬ УЛИЦ

Я бы дал следующее общее определение цивилизации: цивилизованное общество предполагает наличие пяти составляющих: правды, красоты, авантюры, искусства и мира.
Альфред Норт Уайтхед

Каждый из нас сходит с ума по-своему.
Макс Эрнст



ГЛАВА 9

Во сне девушка была соколом и парила ввысь, навстречу ярко-голубому небу, купаясь в теплом, пронизанном солнечными лучами воздухе. Она проснулась. Ей было тепло и мягко. Рука побаливала, но уже слабее, кроме того, боль стала почти привычной.
Девушка открыла глаза и не сразу вспомнила, где находится. Над ней был белый потолок. По нему, среди цветочных гирлянд, весело порхали пухленькие херувимы. Девушка выскользнула из-под одеяла и бесшумно оделась. Из окна падал слабый свет очень раннего утра.
Солнце только вставало, Юнион-сквер был скрыт легкой дымкой.
В соседней комнате Дэнни-бой спал на ворохе подушек, закутавшись в синее шерстяное одеяло. Рядом лежала Изабель. Она подняла голову, когда девушка брала со стула арбалет и нож, но не последовала за ней.
На улице было туманно, но в окнах верхних этажей небоскребов уже отражалось солнце. Девушка заколебалась – идти в темные недружелюбные лабиринты центра не хотелось, но и оставаться дома в такое чудесное утро она не собиралась. Если найти хорошее место, можно наловить кроликов…
Она решительно повернула прочь от Даунтауна.
Девушка шла медленно, полной грудью вдыхая прохладный воздух. Пройдя несколько кварталов, заметила, что пейзаж изменился. Пропали рестораны и магазины. Жилые дома стояли тесными рядами по обеим сторонам дороги. Ее это озадачило – сколько же нужно народа, чтобы заселить все эти здания? Такое не укладывалось в голове, и она шла дальше, разглядывая заброшенные жилища. Иногда девушке казалось, что кто-то наблюдает за ней из темных окон, недовольный вторжением.
Каждый дом имел свое лицо, свою индивидуальность. Красный кирпичный дом, казалось, протягивает к ней через ограду пушистые лапы – разросшиеся кусты можжевельника. Следующий, белый отштукатуренный дом казался слепым из-за плюща, вьющегося по стенам и закрывающего окна и двери. На клумбе перед парадным входом робкие побеги лаванды пытались пробиться к свету сквозь стену настырных жизнелюбивых сорняков. Розовые кусты с яркими, погрызенными гусеницами листьями, длинными коричневыми шипами и несколькими кроваво-красными цветами почти скрывали фигуры двух каменных львов, позеленевших от сырости.
Девушка любила одиночество и всегда предпочитала его шумным компаниям. Но здесь, среди домов-призраков, она чувствовала себя неловко, потому что была окружена чужими воспоминаниями. Несколько раз она оглядывалась – и каждый раз удивлялась, что никто не преследует ее.
Дорога карабкалась круто вверх, и девушка уже начинала подумывать повернуть назад и поискать более приятный маршрут для прогулки, но вершина манила, поэтому, невзирая на боль в руке, она шла и шла по пустынным улицам.
Когда солнце взошло, девушка стояла на вершине холма и смотрела вниз, на Город, точнее, на колышущееся море зеленых листьев. Цепкие плети плюща накрыли эту часть Сан-Франциско большим одеялом, смягчили его линии и сгладили углы. Машины, здания пропали под буйной растительностью, видны были лишь выступающие части – крыши, распахнутые окна, антенны. Фонарные столбы были похожи на крепости из плюща, машины – на маленькие курганы. Из одного такого кургана торчала, блестя на свету, радиоантенна. Вокруг нее обвивался пока единственный светло-зеленый побег, тянущийся к солнцу.
Девушка спустилась с холма. Ее завораживали зеленые проходы между заросшими домами. Воздух был свеж и прозрачен, как на берегу ручья, протекавшего рядом с ее домом. Место напомнило ей сказку, которую мама рассказывала в детстве: о принцессе, проспавшей тысячу лет. За эти годы розовый сад под окнами замка разросся, превратившись в неприступную стену, охраняющую покой принцессы.
Ветер шевелил нежные листочки, и они ласково щекотали щиколотки девушки, тихо шелестя, как будто делясь своими секретами, которые она, увы, не понимала.
Вход в большинство домов был прегражден переплетающимися ветвями растений, поэтому распахнутая дверь, зияющая черной дырой среди зеленых листьев, сразу привлекла ее внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78