Я почесал шею тупым концом карандаша, лежавшего возле телефонного аппарата. Прошло пять секунд, а то и больше — женщина молчала. Из трубки вообще не раздавалось никаких звуков, будто женщина закрыла ее рукой и разговаривала с кем-то рядом.— Алло? — озабоченно сказал я.— Извините, пожалуйста, — вдруг выпалил голос. — Я должна просить вашего разрешения перезвонить вам позже.— Но подождите минуту, — сказал я. — Это…Связь оборвалась. Я уставился на трубку, снова приложил ее к уху. Сомнений не было: разговор окончен.С чувством смутной неудовлетворенности я вернулся за кухонный стол, выпил кофе и съел сандвич. Перед тем как раздался звонок, я о чем-то думал, но сейчас никак не мог вспомнить, о чем именно. Держа нож в правой руке, я собирался разрезать сандвич и в тот момент совершенно точно думал о чем-то. О чем-то важном, что долго, безуспешно пытался вспомнить. Это пришло мне в голову в ту самую минуту, когда я хотел разделить сандвич пополам, но теперь снова испарилось. Жуя сандвич, я изо всех сил старался снова вызвать это чувство, но ничего не получалось. Оно уже вернулось в темные задворки моего сознания, где жило до того момента.
* * *
Закончив еду, я убирал посуду — и тут опять раздался звонок. На этот раз я взял трубку сразу.— Алло, — вновь послышался женский голос, но на сей раз это оказалась Кумико. — Как дела? — спросила она. — Ты уже поел?— Так точно. А ты?— Нет. С самого утра очень много работы. Может быть, куплю бутерброд попозже. А ты что ел?Я описал ей свой сандвич.— Понятно, — откликнулась она без всякой зависти. — Кстати, утром я забыла сказать тебе одну вещь. Тебе сегодня должна позвонить женщина по имени Кано.— Уже звонила, — сказал я. — Только что. Она лишь назвала наши имена — мое, твое и твоего брата — и отключилась. И ни слова о том, что ей нужно. Что это значит?— Она повесила трубку?— Сказала, что перезвонит.— Послушай! Когда позвонит, я хочу, чтобы ты сделал все, как она скажет. Это в самом деле очень важно. Думаю, тебе придется с ней встретиться.— Встретиться? Сегодня?— А что такого? У тебя были какие-то планы? Собирался увидеться с кем-нибудь?— Нет. — У меня не было никаких планов. Ни вчера, ни сегодня, ни завтра. — Но кто она такая, эта Кано? И что ей от меня надо, объясни, пожалуйста. Хотелось бы что-то знать. Если это о работе, то с твоим братом я никаких дел иметь не хочу. Ты же знаешь.— К работе это не имеет отношения, — раздраженно сказала она. — Это о нашем коте.— О коте?— Ой, извини. Надо бежать. Меня ждут. Мне правда не надо было тебе звонить в это время. Я же сказала: даже поесть не успеваю. Я снова позвоню, как только освобожусь.— Погоди, я знаю, как ты занята, но нельзя же на меня, в самом деле, ни с того ни с сего навешивать не пойми что. Я хочу знать, в чем дело. При чем здесь кот? Что, эта Кано…— Просто сделай, что она скажет. Пожалуйста. Ты понял? Это серьезное дело. Побудь дома и подожди ее звонка. Ну, я побежала.Разговор был закончен.
* * *
Когда в половине третьего раздался звонок, я дремал на диване. Сначала мне показалось, что это будильник. Я протянул руку, чтобы нажать на кнопку, но будильника не обнаружил. Я спал не на кровати, а на диване, и было не утро, а день. Я поднялся и подошел к телефону.— Алло.— Алло, — прозвучал женский голос. То была звонившая утром. — Это господин Тору Окада?— Да. Это я. Тору Окада.— Меня зовут Кано.— Это вы звонили недавно?— Да. Боюсь, я была ужасно невежлива. Однако скажите мне, господин Окада, вы сегодня не заняты?— Да вроде нет.— Я понимаю, что это все так неожиданно, но не могли бы мы встретиться?— Сегодня? Прямо сейчас?— Да.Я взглянул на часы. Вообще-то необходимости не было — полминуты назад я уже проделывал такую операцию. Просто захотелось еще раз убедиться. По-прежнему было полтретьего.— Это надолго? — спросил я.— Думаю, у вас это не займет много времени. Впрочем, я могу и ошибаться. Сейчас я не могу сказать точно. Извините, пожалуйста.Сколько бы времени это ни заняло, выбора у меня не было. Я вспомнил, что говорила по телефону Кумико: поступай, как скажет эта женщина, дело серьезное. Так что ничего не оставалось — только выполнять сказанное. Если Кумико сказала, что дело серьезное, — значит, так оно и есть.— Понятно. В таком случае где нам лучше встретиться? — спросил я.— Вы знаете отель «Пасифик» рядом со станцией Синагава?— Знаю.— На первом этаже есть кафе. Я буду ждать там в четыре, если это вас устроит.— Хорошо.— Мне тридцать один год. Я буду в красной клеенчатой шляпе.Поразительно! — подумал я. В ее манере говорить было что-то странное, что-то сразу повергло меня в смятение. Но я был не в состоянии объяснить самому себе, что необычного прозвучало в ее словах. Да и нет никаких оснований запрещать женщине тридцати одного года носить красную шляпу из клеенки.— Все понятно. Я вас узнаю.— Окада-сан, не будете ли вы так добры назвать мне отличительные признаки своей внешности?Я попытался представить себе «отличительные признаки» своей внешности. Какие, собственно, «признаки» у меня есть?— Мне тридцать лет. Рост — 172 сантиметра, вес — 63 килограмма, короткая прическа. Очков не ношу. — Перечисляя, я подумал, что это вряд ли можно назвать отличительными признаками. В кафе отеля «Пасифик» на Синагаве может оказаться полсотни людей с такой внешностью. Я как-то заходил туда — заведение очень большое. Нужно то, что привлекает внимание по-настоящему. Но в голову ничего не приходило. Конечно, нельзя сказать, что у меня нет никаких отличительных особенностей. Сейчас я сижу без работы, помню имена всех братьев Карамазовых. Однако на наружности это не отражается.— Как вы будете одеты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36