— И я хочу знать, что вы думаете о путях его разрешения.
Выражением своих лиц присутствующие напомнили президенту собрание богатых ранчеро из Нью-Мексико, которым только что предложили изыскать способ удвоить объемы водоснабжения резерваций навахо и хопи.
— Полагаю, — заговорил госсекретарь Пэджетт, — мы могли бы организовать секретную встречу в верхах и обсудить создавшееся положение.
Президент покачал головой:
— Встречу с кем, Эбнер? Прежде чем признать, что для подобного обсуждения есть какой-то повод, лидеры Джун Нань Хаи будут вынуждены созвать сессию Политбюро и добиться, чтобы Постоянный комитет одобрил такую встречу по меньшей мере восьмикратным перевесом голосов.
— В таком случае сделайте намек, которого они не смогут не заметить, — предложил Герреро. — Объявите о выделении средств для постройки новейших истребителей, тяжелых бомбардировщиков дальней авиации и артиллерийских систем «протектор». Это обязательно привлечет внимание китайцев и, возможно, до такой степени испугает их, что они согласятся организовать саммит. Я уверен, что, едва над ними нависнет такая угроза, они сами попросят встречи.
Послышался одобрительный гул голосов; даже Стэнтон не спорил. Он побледнел, его лицо приняло озабоченное выражение. Казалось, его стремление к сокращению и повышению маневренности армии серьезно поколебалось.
— Я не думаю, что такой намек будет уместен, генерал, — возразил вице-президент Эрикссон. — Он скорее усугубит напряженность, чем снимет ее.
К Стэнтону отчасти вернулась его былая уверенность.
— Что бы мы ни предприняли, любые наши поступки обострят положение, Брэндон, — заговорил он. — Даже если мы ничего не сделаем. Чересчур мягкая реакция с нашей стороны будет истолкована как слабость, слишком жесткая — как угроза. На мой взгляд, демонстрация силы, решимости и готовности способна вынудить китайцев задуматься, стоит ли бросать нам вызов.
Эрикссон нехотя кивнул:
— Похоже, вы правы, Генри. Заявление о начале выпуска уже существующих систем вооружения может оказаться не слишком убедительным.
— Но хотим ли мы вернуться к политике взаимного сдерживания, которое на долгие годы втянет нас в гонку вооружений, разорительную для экономики обеих стран? — спросил президент. — Вынудить Китай засесть за Великой стеной и ощетиниться ракетами?
Геополитический спор прервал громовой голос адмирала Броуза:
— Я думаю, господин президент согласится с тем, что было бы гораздо полезнее решить более простую и насущную тактическую задачу. Как нам выяснить, что за груз перевозит «Эмпресс»?
— Было бы неплохо, — любезным тоном отозвался Кастилья. — У вас есть мысли о том, как это сделать, Сэм?
— Выслать с «Кроува» отряд пловцов и тайно обследовать трюмы «Эмпресс».
На лицах гражданских и военных деятелей вновь отразилось недоумение.
— Разве это возможно? — спросил Эрикссон. — В международных водах? Перебросить людей с одного движущегося корабля на другой?
— Возможно, — заверил его Броуз. — У нас есть специально подготовленные и оснащенные подразделения.
— Это безопасно? — встревожился Стэнтон.
— Определенный риск, разумеется, существует.
— Риск неудачи? С жертвами? — осведомился госсекретарь Эбнер Пэджетт.
— Да.
— Их могут обнаружить? — допытывался Эрикссон.
— Да.
Пэджетт энергично покачал головой:
— Явный акт вторжения, даже агрессии на территории Китая в международных водах? Тем самым мы спровоцируем войну.
Присутствующие согласно закивали — кто сдержанно, кто разгневанно. Президент снял очки и потер переносицу.
— Насколько велика опасность разоблачения, адмирал? — спросил он.
— Я бы сказал, опасность минимальная. Разумеется, если подобрать хорошую команду и назначить командиром подходящего человека, который сознает, что его люди ни в коем случае не должны попасться. Человека, который, не колеблясь, прекратит выполнение операции, если она окажется под угрозой срыва.
Президент молчал, глядя в пространство и размышляя о миллионах людей, которые, возможно, уже очень скоро будут нервно прислушиваться к радиопередачам и одним глазом следить за экраном телевизора, продолжая вести обычную жизнь, которой они вряд ли захотят пожертвовать ради никому не нужной войны.
Военные и гражданские советники Кастильи, все как один, обратили взгляды на руководителя президентской администрации Чарльза Оурея, как будто тот мог прочесть мысли хозяина Белого дома.
— Сэр? — произнес Оурей.
Кастилья чуть заметно кивнул, словно отвечая самому себе.
— Я обдумаю этот вариант, Стивенс. Вероятно, он окажется приемлемым решением. А сейчас я хочу поставить вас в известность о том, что уже несколько суток мы проводим секретную разведывательную операцию с целью прекратить развитие конфликта. — Он поднялся на ноги. — Благодарю вас. Вскоре мы встретимся вновь. За это время каждый должен подготовить свое ведомство. Жду ваших предложений по урегулированию инцидента с Китаем и докладов о том, каким образом и в какие сроки вы достигнете абсолютной готовности к полномасштабной войне.
* * *
Воскресенье, 17 сентября
Шанхай
Вэй Гаофань сидел в пассажирском салоне своего личного лимузина «Мерседес», смакуя гаванскую сигару и победу, которую только что одержал над Ню Цзяньсином. Теперь, когда на подлодке «Чжоу Эньлай» снаряжают торпедные аппараты, а на американском фрегате «Кроув» надраивают ракеты, реформатор Ню (на языке Вэя слово «реформатор» означало «пораженец», «ревизионист» и «капиталист») вряд ли сумеет склонить Центральный комитет к подписанию унизительного договора по правам человека и направить страну по гибельному пути, который он ей приготовил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157