— Но ты еще не была внутри.— А мне и так все ясно.— Ну, тогда я, пожалуй, покажу тебе его на обратном пути. К четвергу нынешние хозяева уже уедут. Для них самих лучше, если они не станут откладывать свой отъезд, потому что в пятницу из Вашингтона сюда доставят огромное количество материалов для моей новой книги.— Документы?— Двенадцать ящиков, прямо из правительственной типографии. Моргану пришлось нанять грузовик. Зато я получу все материалы Нюрнбергского процесса.Догадайся, как будет называться моя следующая книга?— Представляю, как Тони Морган а своем излюбленном твидовом пиджаке мечется по кабинету, словно ополоумевший кот, — смеясь, сказала Кэтрин. — Вот он натыкается на письменный стол и кричит с такой яростью, что пугает окружающих:“Я знаю, что надо делать! Мы назовем новую книгу не просто “Нюрнберг”, а “Нюрнберг!”. Восклицательный знак — вот чего не хватало!”— Ты высмеиваешь священную особу моего издателя? — улыбнулся Питер.— Нет, нет и еще раз нет. Если бы не эта особа, нам бы пришлось довольствоваться квартирой в пятиэтажке без лифта. А так мы стали владельцами дома, в котором не стыдно жить любому сквайру.— И жене сквайра.— И жене... — как эхо, повторила Кэтрин, сжимая руку Питера. — Кстати, о грузовиках. Разве в эти ворота не въедут в ближайшее время фургоны с мебелью?— Видишь ли, — смущенно улыбнулся Ченселор, — мне пришлось купить дом с обстановкой. Все, кроме отдельных предметов, специально оговоренных в контракте. Дело в том, что бывшие владельцы уезжают на какие-то острова в Карибском море. Впрочем, если тебе что-то не понравится, можешь выбросить.— Ах, ах! Какие мы важные!— Но разве мы не богачи? — подделался под ее тон Ченселор. — Прошу без комментариев. Мой вопрос — риторический. Теперь поехали. Скоро стемнеет, а нам почти три часа ехать по главной автостраде, а потом еще два с половиной часа в сторону.Запрокинув голову, Кэтрин приблизила губы к лицу Питера:— Чем ближе мы подъезжаем к дому твоих родителей, тем больше я волнуюсь.Скоро у меня появится нервный тик, и я превращусь в бормочущую идиотку. Вообще-то мне казалось, что ритуал встречи с родителями вышел из моды десять лет назад.— Тебе это не казалось, когда я встречался с твоими стариками.— Бога ради, не говори так! Тогда все выглядело совсем иначе. Они были настолько потрясены, оказавшись в обществе со знаменитостью, что от тебя не требовалось никаких усилий, ты мог просто сидеть и упиваться сознанием важности собственной персоны.— Чего я себе не позволял... Мне в самом деле очень понравились твои родители. Думаю, что и тебе мои понравятся.— Понравлюсь ли им я — вот что меня волнует.— Понравишься, я ни секунды не сомневаюсь в этом. — Питер привлек к себе Кэтрин. — Они полюбят тебя так же, как полюбил я. Господи, как же я тебя люблю! * * * — Все верно, Генезис. Правительственная типография сделала для Питера Ченселора ксерокопии всех материалов, имеющих какое-либо отношение к Нюрнбергу. Его издатель организовал перевозку этих документов к нему в Пенсильванию.— Это совершенно не затрагивает наших интересов, Вэнер, Венис и Кристофер разделяют эту точку зрения. Принято решение никаких шагов не предпринимать.— Это ошибка. Он опять возвращается к нацистской тематике.— Наши ошибки в политике по отношению к фашизму были совершены задолго до Нюрнберга. Между ними и Нюрнбергским процессом нет никакой связи.К 1945 году мы поняли многое из того, что до войны нам было неясно. Всем нам, включая вас. — Кто знает... — Мы знаем. — А что думает об этом Браво?— Браво сейчас здесь нет. Но даже если бы он был, его бы не поставили в известность.— Почему?— Мне не хотелось бы называть причину. К вам это не имеет никакого отношения, поскольку то, что я имею в виду, произошло несколько лет назад, когда вы еще не были членом Инвер Брасс.— Думаю, вы совершаете ошибку, Генезис.— А я считаю, что вы просто перевозбуждены. Вас бы никогда не вызвали, если бы на то не было оснований. Вы незаурядный человек, Бэнер, и мы никогда не сомневались в этом.— И все-таки это очень опасно. * * * По мере того как смеркалось, движение на главной автостраде Пенсильвании становилось все более интенсивным. Временами клочья тумана выползали прямо на нее, и тогда яркий свет фар несущихся навстречу машин мгновенно тускнел.Внезапно на шоссе обрушился ливень. Вода с такой силой хлестала по ветровому стеклу, что “дворники” оказались бессильны.Ченселор остро ощущал, как с каждой минутой возрастало нервное напряжение. Проносящиеся мимо автомашины обдавали его “континенталь” тысячами водяных брызг. Их водители словно почувствовали, что к западной части Пенсильвании приближаются сразу несколько ураганов, и порожденный опытом инстинкт заставлял их торопиться домой.Включив центральную программу радиовещания, Питер услышал категоричный, требовательный голое диктора:— Департамент дорог настоятельно рекомендует всем водителям воздерживаться от езды по автострадам района Джеймстаун, Уоррен. Если непогода застала вас на одном из маршрутов указанного района, немедленно направляйтесь к ближайшей станции обслуживания. Повторяем: получено подтверждение, что со стороны озера Эри надвигается ураган. Ветер достигает штормовой силы...— В четырех милях отсюда поворот, — сказал Питер, глядя сквозь ветровое стекло, — а в двухстах-трехстах ярдах от него ресторан. Заедем туда.— Откуда ты знаешь?— Мы только что проехали большой рекламный щит, который всегда служит мне ориентиром. От него до дома час езды.Потом Ченселора все время мучил один и тот же вопрос;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26