– Но ведь ты, кажется, говорил, что фирма их нигде не зарегистрирована, – заметил Конверс, прикуривая.
– Дело не в этой фирме. Здесь мы только зря потеряли бы время.
– Но именно там ты и добыл свою информацию, не так ли? Это твои списки, улики…
– Чистая случайность, которая больше не повторится. С юридической стороны там комар носа не подточит.
– И все-таки это – крыша, – настаивал на своем Джоэл. – По-другому и не может быть, если все или хотя бы что-нибудь из сказанного тобой правда.
– Конечно правда, но и ты прав: это – крыша. Ничто не фиксируется на бумаге. Делавейн и его окружение используют фирму, чтобы свободно разъезжать по всему свету. И, только попав в нужное место, они занимаются там своими делами.
– Все эти генералы и фельдмаршалы? – уточнил Конверс.
– Мы думаем, это что-то вроде миссионерской работы. Ведется очень тихо и весьма настойчиво.
– Как называется фирма Делавейна?
– “Пало-Альто интернэшнл”.
Джоэл решительно раздавил в пепельнице окурок сигареты.
– А кто это “мы”, Эвери? Если они могут выложить такую кучу денег, значит, им ничего не стоит выйти на кого угодно в Вашингтоне.
– А, все-таки заинтересовался?
– Но не настолько, чтобы работать на того, кого я не знаю или… чьих действий не одобряю. Нет, меня не интересует твое предложение.
– Но ты одобряешь то, что я кратко обрисовал тебе?
– Если то, что ты сказал, правда – а я не вижу, зачем бы тебе врать, – то конечно же я на вашей стороне. И ты прекрасно знал, что это так. Но ты не ответил на мой вопрос.
– А предположим, – торопливо продолжал Холлидей, – я вручу тебе официальное поручительство, в котором будет сказано, что сумма пятьсот тысяч долларов, переведенная тебе с анонимного счета на острове Миконос, была предоставлена мне моим клиентом, за репутацию и честность которого я ручаюсь. Что его…
– Минуточку, Пресс, – резко перебил его Конверс.
– Пожалуйста, не перебивай меня, прошу тебя! – Глаза Холлидея засветились безумным блеском. – Другого пути нет, по крайней мере сейчас. Я ставлю на карту имя, а значит, и свою профессиональную репутацию. Ты же берешь на себя выполнение работы конфиденциального характера, полностью соответствующей твоей профессии, по поручению лица, известного мне своими выдающимися гражданскими качествами, которое, однако, настаивает на собственной анонимности. Я целиком и полностью ручаюсь и за человека, и за порученную тебе работу, при этом я готов подтвердить под присягой не только законность поставленных перед тобой задач, но и то, что результаты их выполнения принесут огромную пользу обществу даже в случае частичного успеха. Ты ничем не рискуешь, ты получаешь пятьсот тысяч долларов и – для тебя это так же важно, а может быть, даже важнее – шанс остановить маньяка, вернее, маньяков и сорвать их безумные планы. В лучшем случае деятельность их приведет к повсеместным беспорядкам, политическим кризисам и принесет страдания всем и каждому. В худшем же они могут изменить ход истории так, что истории вообще не станет.
Конверс сидел напряженно выпрямившись, не сводя глаз с говорившего.
– Вот это речь! Долго репетировал?
– Нет, сукин ты сын! Мне незачем было репетировать. Так же как тебе тот маленький взрыв в Сан-Диего двенадцать лет назад: “Таких, как он, нельзя допускать к власти, неужели вы не понимаете? Он – враг, наш враг!” Это ведь твои собственные слова, не так ли?
– Ты отлично вызубрил урок, адвокат, – сказал Джоэл, тщательно скрывая злость. – Но почему это, коллега, ваш клиент так упорно настаивает на своей анонимности? Почему он не употребит свои деньги на соответствующие пожертвования и не переговорит с директором ЦРУ, Национальным советом безопасности или с Белым домом, до которых он может легко добраться? Полмиллиона долларов и в наши дни – это тебе не кот наплакал.
– Потому что официально он не может ни во что вмешиваться. – Холлидей нахмурился и тяжело вздохнул. – Я знаю, звучит это довольно глупо, но именно так обстоят дела. Он и в самом деле выдающийся человек, и я обратился к нему, потому что был страшно встревожен. Откровенно говоря, я надеялся, что он снимет телефонную трубку и сделает то, о чем ты говорил. Свяжется с Белым домом, к примеру, но он пожелал идти этим путем.
– И предложил тебе обратиться ко мне?
– Ты уж извини, но он не знает о тебе. Он сказал мне очень странную вещь. Попросил меня найти кого-нибудь, кто мог бы посшибать этих ублюдков с их насестов, да так, чтобы они поняли: правительство не только не встревожено, оно даже не подозревает об их существовании. Я не сразу раскусил, в чем тут дело, но потом понял. Это очень созвучно с моей теорией о том, что смех – лучшее оружие против всех делавейнов этого мира.
– И кроме того, это лишает их ореола мучеников, – добавил Конверс. – А почему этот твой “выдающийся гражданин” вообще взялся за это дело? И не пожалел на это таких денег?
– Излагая его мотивы, я тем самым обманул бы его доверие.
– Я не спрашиваю его имени, я просто хочу знать – почему?
– Объяснить тебе это – как раз и означало бы раскрыть его имя, – сказал калифорниец, – а я не могу этого сделать. Но поверь мне на слово, ты одобрил бы его действия.
– Второй вопрос, – продолжал Джоэл, и в голосе его прозвучали металлические нотки. – Что ты нагородил Тальботу и Бруксу?
– Прошу не вносить в протокол слово “нагородил”, ваша честь, – быстро отозвался Холлидей. – Мне была оказана помощь. Говорит тебе что-нибудь имя судьи Лукаса Анштетта?
– Апелляционный суд, – сказал Конверс, кивая. – Он уже давно мог бы стать членом Верховного суда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43