– Вандея… дворцы… Потшему? Расстояния большие, из одного места за всем не усмотришь.
По площади сновали прохожие, катились телеги и дрожки, гарцевали всадники, в воздухе пахло конским навозом, стоял шум, гам, перестук и перезвон. И когда в многочисленных церквях забили в колокола, француженке показалось, что кто-то решил расколоть на части все окружающее ее пространство, закованное в камень, чтобы каждому досталось по куску. Софи почувствовала щедрость русской души, смеясь, подставила ладони. Она успокоилась, наяву увидела, что Россия – далеко не безжизненная пустыня, в этой стране тоже есть на что посмотреть.
Ей было жаль, что ее соплеменники хотели сжечь и почти сожгли этот город, на окраинах туземный, а в центре цивилизованный, в котором так аппетитно пахнут пирожки с булочками. Она искоса взглянула на возлюбленного, осенявшего себя крестным знамением, и тоже перекрестилась слева направо. Прошептав католическую молитву, Софи подставила всю себя под праздничные перезвоны колоколов. В голове у нее возникла некая мысль, навеянная щедрым благодушием, разливавшимся вокруг. Посмаковав эту идею, женщина пришла к выводу, что ее следует обязательно воплотить в жизнь.
А люди вокруг отбивали земные поклоны. Они знали, что работа может и подождать, потому что кесарю – кесарево, а Богу – Богово.

Путники остановились на постоялом дворе, разместившемся на Ордынке. Дарган загнал лошадей за крепкий забор, сколоченный из тесаных досок, приказал конюху дать им овса и напоить. Косоглазый татарин попытался было завести разговор о продаже коней, солдаты, возвращавшиеся с войны, часто отдавали за гроши породистых лошадей, измочаленных долгой дорогой, но казак резко оборвал его на полуслове. Во-первых, ему еще предстоял долгий путь домой, а во-вторых, в казачьих краях дороже коней ценилось только оружие.
Забросив вещи в угол просторной комнаты с двумя кроватями, хорунжий заказал сытный обед, графин вина, попросил наполнить им и дорожную баклажку. Софи отцепила шпагу от пояса, прилегла на деревянное ложе и откинулась на пуховую подушку. Щедрость русской души здесь чувствовалась во всем: в простоте общения с незнакомыми людьми, в порциях щей с большими кусками мяса в глиняных тарелках, в размерах гостиничного номера, даже в подушке, такой объемной, что голова в ней утопала. Она повернулась к мужу, занятому осмотром черкески, хотела что-то сказать, но промолчала, решив отложить разговор на послеобеденное время.
Тихо скрипнула дверь, то ли потревоженная проходившим мимо человеком, то ли от гулявшего по комнате сквозняка, но усталые путешественники не обратили на это внимания. Софи обдумывала, как лучше преподнести возлюбленному задуманное, Дарган продолжал тщательно обследовать форму терского казака, после Москвы он твердо настроился снова стать самим собой.
Когда с обедом было покончено и Дарган потянулся было к подружке, она ласково отстранила его рукой, пытливо заглянула в глаза.
– Месье д'Арган, я хочу говорить, – негромко произнесла она.
– Что ты замыслила, Софьюшка? – сбивая пыл, откинулся он на подушку. – Самую трудную часть пути мы одолели, осталось поднапрячься и через тульские земли выйти на прямую дорогу, ведущую на Кавказ. За областью Войска Донского до наших гор рукой подать.
– Это много дней?
– Много, милая, но будет легче. На своей земле и камни помогают.
– Хорошо, но я хочу попросить тебя, мон амии…
– О чем, Софьюшка?
– Ты говорил, что в России две столица. Москва тоже?
– Москва – столица главная, она древняя, а город Санкт-Петербург молодой.
– Если Москва – столица, то нам тут надо купить дом.
Опять негромко скрипнула дверь. Покосившись в ту сторону, казак недовольно дернул щекой и подумал, что все постоялые дворы похожи друг на друга.
Он закинул руки за голову и спросил:
– Зачем? В станице Стодеревской мы выберем усадебку, какая нам понравится. С такими деньгами мы там заживем кум королю, сват министру, – он повернул голову к спутнице. – А здесь нам что делать, на людскую суету смотреть?
– Здесь император, значит, жить лучше, чем в станице, здесь есть учебные заведения для наших детей, – принялась терпеливо объяснять Софи. – Москва любит много денег, они должны, как это… оборот.
– Что тебе, денег не хватит? – Дарган не в силах был взять в толк доводы собеседницы. – Хоть сейчас возы товарами нагрузим, привезем в станицу и откроем свою лавку. Было бы желание да потребность в товарах.
– Есть время и есть деньги, – снова взялась за объяснения жена. – Дом стоит денег, время работает на дом.
– Ты хочешь сказать, что он подорожает? – засмеялся казак. – Софьюшка, пока дом станет дороже, он успеет рассыпаться, да и нас с тобой уже не будет.
– А дети?
– Им хватит того, что мы оставим. Думаю, баловство это, мальчик должен обучаться военным наукам, а девочка следить за порядком в избе.
Спутница долго молчала, она понимала, что ее возлюбленный далек от мыслей о богатстве, о роскошествах, он рожден воином и воспитан в том же духе. Но существовала другая жизнь, более отлаженная и обеспеченная, о которой он понятия не имел и которую вряд ли воспринял бы. Растить же будущих детей продолжателями подневольных дорог отца, на которых каждый миг можно было потерять голову, она категорически отказывалась. Софи оперлась на локоть и с внутренним упрямством воззрилась на Даргана.
– Я хочу купить дом в Москве, – твердо сказала она.
– Зачем он тебе? – пофыркал губами казак. – И для кого, когда отсюда до нас тысяча верст?
– Для детей.
– Ты уже знаешь, к кому с этим обращаться и кто распоряжается таким делами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117