Морин взяла «томпсон» обеими руками за горячий ствол и яростно ударила его о мраморный пол. Ложе раскололось, а барабан отлетел на несколько ступенек вверх. Отбросив искалеченное оружие в сторону, Морин выпрямилась и подняла руки вверх.
Бакстер сделал то же самое. Отец Мёрфи встал и положил руки за голову.
Хики признательным взглядом посмотрел на Морин и приказал:
— Ну, пошли. Успокойтесь. Все нормально. Задумано все было лучшим образом.
Он шагнул в сторону и пропустил их вперед.
Морин поднялась на лестничную площадку у склепа и посмотрела на лежащего здесь Пэда Фитцджеральда. Его горло уже начало опухать, и она поняла, что он может умереть, если его срочно не поместить в госпиталь. Она проклинала Бакстера за то, что тот так неумело ударил Пэда и серьезно ранил его, проклинала отца Мёрфи за то, что он не вспомнил про этот замок, и проклинала себя за то, что не убила Хики и Меган. Она посмотрела на Меган, которая стирала кровь с губ брата, но та текла и текла из его покалеченного горла.
Проходя мимо, Морин тихо сказала ей:
— Посади его, а то он захлебнется.
Меган медленно повернулась и смерила взглядом Морин. Ее губы втянулись, она прикусила их зубами, вскочила на ноги и, пронзительно завизжав и злобно зарычав, вцепилась ногтями в шею Морин.
Бакстер и Мёрфи бросились вверх по ступенькам и растащили женщин в разные стороны. Хики спокойно наблюдал за этой сценой и, когда драка и крики стихли, негромко произнес:
— Ну что? Всем стало полегче? Меган, посади парня, ему будет легче. — Затем он махнул пистолетом в сторону заложников. — Пошли дальше!
Они молча поплелись к алтарю. Хики, следуя за ними, умиротворенно бормотал:
— Ну, не все так плохо… Тебе просто сегодня целый день не везет. Морин, ты ужасно плохо стреляешь. Не подходи ко мне ближе, чем на ярд.
Морин резко повернулась к нему и произнесла:
— Я ведь попала в тебя! Попала!
Старик рассмеялся, приложил ладонь к груди и, отняв ее, показал капли бледной водянистой крови:
— Вот твоя работа.
Заложники подошли к скамьям. Кардинал полулежал на своем престоле, закрыв лицо руками, и Морин подумала, что он плачет, но потом заметила, что сквозь его пальцы сочится кровь. Отец Мёрфи резко рванулся к кардиналу, но Хики оттолкнул его в сторону.
Бакстер поднял глаза на трифорий и хоры и увидел, что на них нацелены пять винтовок. До него наконец дошло, что колокола звучат, а на алтарном органе настойчиво звонит телефон.
Хики посмотрел вверх и позвал Галлахера:
— Фрэнк, быстро спускайся вниз и займи пост Пэда! — Он толкнул Бакстера на скамью и произнес таким тоном, будто жаловался лучшему другу: — В какой же рискованной операции приходится мне участвовать, черт побери. Вот, Гарри, один человек выходит из строя, а заменить его некем.
Бакстер посмотрел прямо в глаза старику:
— В школе я узнал, что ИРА расшифровывается как «я убегаю прочь». Просто чудо, что здесь пока никто не убежал.
— Гарри, Гарри! — рассмеялся Хики. — Когда собор взорвется и станут собирать твои останки, надеюсь, что их перепутают и твой рот приложат к заднице. — Он толкнул на скамью Морин. — А ты, Морин, разбила оружие… поступила как древний кельт, разбивавший свой меч о камень, прежде чем умереть в битве. Потрясающе! Но ты, скорее всего, таким образом вымещала досаду и злость, дорогуша. — Он повернулся к отцу Мёрфи: — А ты убежал от своего босса, бросив его на произвол судьбы. Стыдись!..
— Иди ты к черту! — огрызнулся Мёрфи.
Хики притворился потрясенным и даже присвистнул от удивления:
— Я не ослышался?
Руки отца Мёрфи тряслись от еле сдерживаемого гнева, и он повернулся к Хики спиной.
Бакстер посмотрел на экран телевизора, стоявшего на столе. Репортаж снова велся из комнаты для пресс-конференций. Репортеры взволнованно передавали что-то в свои газеты и телестудии. Судя по всему, перестрелка отодвинула на задний план и речь Хики, и колокольный звон. Гарольд улыбнулся и бросил взгляд на Хики. Он хотел что-то сказать ему, но внезапно почувствовал резкую боль в голове и рухнул подле скамьи.
Хики согнул и разогнул кожаную полицейскую дубинку, повернулся, схватил отца Мёрфи за грудки, подняв дубинку и внимательно вглядываясь в его глаза.
Из двери трифория вышел Галлахер и побежал к алтарю.
— Не сметь! — крикнул он.
Хики оглянулся на него, положил дубинку и скомандовал:
— Надеть на них наручники!
Затем подошел к телевизору и выдернул штепсель из розетки.
Морин опустилась на колени у бесчувственного тела Бакстера и осмотрела рану на его лбу.
— Проклятые ублюдки!
Она бросила взгляд на хоры — там по-прежнему играл на колоколах Флинн. Галлахер взял ее за запястье и защелкнул на нем наручник, другое кольцо он защелкнул на запястье Бакстера. Затем надел наручники на одну руку отца Мёрфи и повел его к кардиналу. Опустившись на колени, Галлахер осторожно продел в другую часть наручников кровоточащее запястье кардинала, сидевшего на своем престоле. Наклонившись ближе к обоим прелатам, он прошептал: «Я буду защищать вас», в почтении склонил голову и удалился.
Отец Мёрфи тяжело плюхнулся на верхнюю ступеньку возвышения для престола кардинала. Тот сошел с престола и сел рядом с ним. Никто из них не проронил ни слова.
Из лестничного проема появилась Меган, неся брата на руках. Она остановилась посреди алтаря, обведя всех невидящим взглядом. От лестничного пролета до того места, где она стояла, тянулся кровавый след и растекался все шире, превращаясь в лужицу у ее ног. Хики взял тело Пэда из ее рук и понес его вниз, к алтарному органу. Там он прислонил тело к органному корпусу и укрыл старенькой шинелью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191