— Послушайте, я на вашей стороне, но надо попытаться вести переговоры.
Добкин придвинулся к Ричардсону и ответил ему тоже на иврите:
— О чем договариваться? Мы находились в составе мирной делегации, а половина наших людей мертва. О чем вы предлагаете вести переговоры?
Ричардсон не ответил.
Хоснер снова заговорил:
— Мы примем это к сведению, полковник. Спасибо.
Макклюр, казалось, не заметил, что вокруг говорили на языке, которого он не понимает. Хоснер почувствовал, что между двумя американцами нарастает напряжение. Что-то здесь было не так.
12
Хоснер и Добкин продолжили обход. Площадка представляла собой почти безупречный овал или, по словам Добкина, походила размером и формой на ипподром. Это заставило Хоснера согласиться с генералом в том, что она, вероятно, создана искусственно. Вершина насыпи или холма казалась довольно ровной, что являлось еще одним свидетельством наличия какого-то строения под ним. Плоская поверхность вершины была деформирована лишь нанесенными ветром песчаными дюнами и лощинами, вымытыми потоками воды. Встречались места, где над песчаной поверхностью выступал вдруг круглый бугорок. Добкин объяснил, что скорее всего здесь находились сторожевые башни, возвышавшиеся над крепостью. Добкин расставил мужчин и женщин на каждой из них.
Они насчитали тридцать человек, которые как-то сами, без дополнительных указаний нашли подходящие позиции. Большинство из них сделало это интуитивно. Сразу после крушения Добкин распределил по постам лишь нескольких.
Хоснер молча стоял, пока Добкин изучал будущее поле боя, зоны обстрела, возможности скрытного подхода и прочие премудрости. Генерал сдвинул и подправил линию обороны, чтобы лучше использовать преимущества местности. Отдал приказ начинать стаскивать в кучи кирпичи и комья земли для строительства брустверов и рыть окопы и траншеи там, где можно было углубиться в песчаную почву. Интересно, подумал Хоснер, зачем это нужно, если у людей практически нет огнестрельного оружия?
Берг отдал Добкину свой «кольт» сорок пятого калибра, а тот, в свою очередь, вручил его одному из стюардов, Абелю Геллеру, которому была доверена стратегическая позиция. Хоснер протянул свой «смит-и-вессон» молодой стенографистке Руфи Мендель:
— Вы знаете, как им пользоваться?
Она посмотрела на пистолет в своей маленькой руке:
— Я служила в армии.
Хоснер насчитал три пистолета малого калибра плюс шесть пистолетов «смит-и-вессон» своих людей. С его собственным получилось десять. Кроме того, были Иешуа Рубин с автоматом «узи», Брин с «М-14» и еще трое из службы безопасности — Яффе, Маркус и Альперн — с тремя автоматами «АК-47». Автоматчиков расставили так, чтобы охватить перекрестным огнем весь восточный склон. Люди здесь стояли в среднем через каждые тридцать метров. Не самый лучший вариант, но и не безнадежно.
Генерал нашел стюарда Якоби и попросил придумать способ доставить кофе на линию обороны. Хоснер и Добкин остановились на позиции Брина. Молоденькая девушка в ярко-голубом комбинезоне спала, откинувшись на земляную насыпь рядом с Брином.
— Кто такая? — спросил Хоснер.
Брин оторвался от прицела:
— Наоми Хабер, стенографистка. Вызвалась быть моей связной. Мне нужен кто-то, чтобы передать сообщение, если я что-нибудь замечу.
Хоснер кивнул.
— Ты ничего не видел?
— Нет.
— После того как луна зайдет, увидишь.
— Я знаю.
Хоснер и Добкин остановились на некотором расстоянии от Брина и спящей девушки. Оба молча смотрели вниз на Вавилон.
Хоснер закурил сигарету:
— Ну как?
Добкин покачал головой:
— Не знаю. Все зависит от того, насколько решительным будет штурм. Хороший пехотный взвод смог бы удерживать эту позицию достаточно долго. С другой стороны, плохой батальон в пятьсот человек с задачкой, возможно, и не справился бы. Штурм оборонительных позиций, как бы плохо они ни были защищены, требует особого состояния духа.
— Думаешь, у той банды такой дух есть?
— Кто знает? Насколько популярен Риш как предводитель? Станут ли люди умирать за него? Мы даже не знаем, сколько их. Подождем, что скажет Берг.
— Ладно.
Хоснер посмотрел с холма на восток. Он видел ленты рек, сияющих в лунном свете, и широкие мазки поблескивающих болот. Однако местность была практически мертвой. Песок и глина. Трудно поверить, что в древние времена в Месопотамии жили миллионы людей. Он видел низкую стену почти в километре от холма, а также дорогу, на которую они пытались приземлиться.
— Ты действительно знаешь эти места, Бен?
— Практически мог бы нарисовать план по памяти. Утром, когда сориентируюсь на местности, изображу вам отличную военную карту.
— Интересно, как здесь очутились эти палестинцы?
— А как перемещаются партизанские отряды?
— У них есть несколько грузовиков.
— Я заметил.
— Тяжелая артиллерия, минометы?
— Надеюсь, что нет, — сказал Добкин.
— Они собирались взять нас в заложники и держать пленными в Вавилоне. Это почти смешно.
— Такого не случилось бы, приземлись мы на той дороге, — посетовал Добкин. — Я вот думаю: а правильно ли мы поступили?
— Этого мы, может быть, никогда не узнаем, — ответил Хоснер. Он закурил и сунул озябшие руки в карманы. — А может, Авидар поступил правильно.
— Возможно.
Хоснер посмотрел на север. Там, на расстоянии примерно в километр, на равнине мощно вздымался высокий холм. Хоснер сразу же заметил его:
— Что это такое?
Добкин проследил за его взглядом:
— Это Вавилонский холм. Некоторые археологи считают, что здесь находилась Вавилонская башня.
Хоснер недоверчиво уставился на него:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151