И тех и других по две. Итого четыре артерии в целом. Это понятно?
-Да.
-А система обратной связи еще проще. Кровь оттекает лишь по двум крупным венам, внутренним яремным венам. Итак, четыре артерии идут вверх вверх по шее, разумеется, - и две вены идут вниз. Вокруг самого мозга они, естественно, разветвляются по другим сосудам, но они нас не касаются. Мы никогда их не трогаем.
-Хорошо, - сказал я. - Представь, что я только что умер. Итак, что бы ты сделал?
-Я бы тут же рассек ткани твоей шеи и выделил бы четыре артерии, сонные и позвоночные. Затем я бы произвел перфузию, то есть ввел бы в каждую из них большую пустую иглу. Эти четыре иглы соединялись бы трубками с искусственным сердцем.
Потом, работая быстро, я бы рассек и левую и правую яремные вены и тоже присоединил бы их к аппарату сердца, чтобы круг замкнулся. Теперь включай аппарат, который уже заполнен кровью нужной группы, и все. Кровоток через твой мозг был бы восстановлен.
-И был бы я как та русская собака.
-Не думаю. Во-первых, ты обязательно потерял бы сознание, когда умер, и я полагаю, оно еще долгое время к тебе не вернулось бы - если бы тебе вообще было суждено прийти в себя. Но, находясь в сознании или нет, ты бы оказался в очень интересной ситуации, не так ли? У тебя было бы холодное мертвое тело и живой мозг.
Джон замолчал, предвкушая эту заманчивую перспективу. Его все это настолько захватило и приводило в такой восторг, что он явно отказывался верить, то я могу относиться к этому по-другому.
-Теперь мы могли бы позволить себе не спешить, - сказал он. - И поверь, нам это было бы просто необходимо. Первое, что бы мы сделали, так это отвезли бы тебя в операционную вместе с аппаратом, конечно, который не должен ни на секунду прекращать подачу крови. Следующей нашей задачей...
-Ну ладно, - сказал я. - Достаточно. Подробности мне не нужны.
-Еще как нужны, - сказал он. - Важно, чтобы ты знал точно, что с тобой будет происходить все это время. Понимаешь, потом, когда ты придешь в сознание, для тебя самого будет намного лучше, если ты сможешь вспомнить с точностью, где ты и как ты там оказался. Пусть для своего собственного спокойствия, но ты должен это знать. Согласен?
Я спокойно лежал на постели, глядя на него.
-Итак, следующей задачей было бы извлечь твой мозг целым и невредимым из твоего мертвого тела. Тело бесполезно. Фактически оно уже начало разлагаться. Череп и лицо тоже нам ни к чему. И то и другое только мешает, они мне тут не нужны. Все, что мне нужно, - это твой мозг, чистый красивый мозг, живой и безупречный. Итак, когда ты окажешься у меня на столе, я возьму пилу, небольшую циркулярную пилу, и приступлю к удалению всего свода твоего черепа. Ты бы в этот момент был без сознания, так что с анестезией мне возиться не пришлось бы.
-Еще как пришлось бы, - сказал я.
-Ты б уже был холодным, это я тебе обещаю, Вильям. Не забывай, что ты умер всего несколько минут назад.
-Никому не дам отпиливать верх своего черепа без анестезии, - сказал я.
Лэнди пожал плечами.
-Мне все равно, - сказал он. - Я с удовольствием дам тебе немного прокаина, если хочешь. Если тебя это хоть как-то порадует, я могу пропитать прокаином весь череп, всю голову от шеи и выше.
-Большое спасибо.
-Ты знаешь, - продолжал он, - иногда происходят поразительные вещи. Как раз на прошлой неделе привезли мужчину, без сознания, я рассек ему голову без всякого обезболивающего и удалил небольшой тромб. Я еще работал внутри черепа, когда он очнулся и заговорил.
"Где я?" - спросил он.
"Вы в больнице".
"Ну надо же", - сказал он.
"Скажите, - спросил я его, - вам не мешает то, что я делаю?"
"Нет, - отвечает, - совершенно. А что вы делаете?"
"Я как раз удаляю кровяной тромб из вашего мозга".
"Правда?"
"Полежите спокойно. Не шевелитесь. Я почти закончил".
"Так вот тот негодяй, из-за которого у меня такие головные боли".
Лэнди замолчал и улыбнулся, вспоминая тот эпизод.
-Это слово в слово, что он сказал, - продолжал Лэнди, - хотя на следующий день не мог даже припомнить, что с ним было. Забавная штука этот мозг.
-А мне прокаин, - сказал я.
-Как хочешь, Вильям. А теперь, как я говорил, я бы взял циркулярную пилу и осторожно удалил весь твой calvarium - весь свод черепа целиком. Таким образом, нам бы открылась верхняя часть мозга, или, скорее, внешняя оболочка, в которую он заключен. Может, ты знаешь, а может быть, и нет, что вокруг самого мозга находятся три отдельные оболочки - внешняя, которая называется твердой, средняя - паутинная и внутренняя - мягкая. Большинство непосвященных, похоже, представляют себе мозг в виде голого вещества в голове, плавающего в жидкости.
Но это не так. Он аккуратно завернут в эти три надежные оболочки, и спинномозговая жидкость на самом-то деле перемещается внутри небольшого промежутка между двумя внутренними оболочками, известного под названием подпаутинного пространства. Как я тебе еже говорил, эту жидкость вырабатывает мозг, и она оттекает в венозную систему путем осмосиса.
Я оставил бы все три оболочки - у них такие прелестные названия, не правда ли: твердая, паутинная, мягкая. Я бы их все оставил нетронутыми. Причин тому много, немаловажной из них является тот факт, что внутри твердой расположены венозные синусы, которые отводят кровь из мозга в яремную вену.
Теперь, - продолжал он, - верхняя часть черепа у нас снята, и, таким образом, сверху нам открывается мозг, покрытый внешней оболочкой. Следующий шаг требует особой ловкости: высвободить весь этот сверток, чтобы его можно было аккуратно вынуть, оставив болтаться внизу концы четырех магистральных артерий и двух вен, которые вскоре будут подсоединены к аппарату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10