Опытным глазом он осмотрел своих соперников, а затем их оружие.
Тут были разные луки: и короткие, которые держат при стрельбе впереди себя и натягивают к груди, и длинные, шестифутовые, из испанского тиса и клопа, простые и покрытые лаком, с роговыми накладками, – но Маленький Джон мог бы поклясться своей головой, что ни у кого здесь нет лука, сработанного Рудольфом Краком из Эльсби, а в кожаных и плетёных колчанах нет ни одной стрелы, выточенной хромым из Трента.
Имя Робин Гуда вдруг долетело до слуха Маленького Джона. Позабыв осторожность, он подошёл к повозке мясника.
– Что же ты думаешь, – говорил мясник, обращаясь к тощему, как жердь, лучнику, – разве можно так выстрелить без помощи нечистой силы? Этому я ни за что не поверю. В нашем приходе есть один пилигрим, который обошёл весь свет, человек святой жизни: и у гроба господня был, и на горе Сион, и в Вифлееме, и пальмовые листья принёс из земли Иерихонской. Уж он-то знает. Он говорит, что стрелок, продавший душу дьяволу, берет святое распятие, как мишень, и стреляет в него стрелами. Он пускает в спасителя три стрелы, и дьявол даёт этим стрелам твёрдый прицел. Из распятия брызнет на них пречистая кровь, и потом эти стрелы не знают промаха, потому что дьявол направляет их полет.
– Только три стрелы, говоришь ты? А как же с другими стрелами? – спросил тощий лучник, сдвигая на затылок лисью шапку и отирая вспотевший лоб.
– Другие стрелы могут попасть в цель, а могут пролететь мимо. Пустив эти три стрелы, колдун стреляет уже нисколько не лучше, чем всякий другой человек.
Мясник, откинув голову назад, приложился к большой кожаной бутыли. Стрелки, глотая слюну, с завистью слушали, как булькает у него в горле вино.
– А почему же Робин Гуд всегда стреляет без промаха? – спросил тощий лучник. – И в четвёртый, и в сотый раз?
– Почему ты знаешь, что он стреляет без промаха?
– Люди так говорят.
– Они ошибаются, – уверенно махнул рукой мясник. – Первые три стрелы убивают наверняка, остальные уже не во власти дьявола. Зато он может тебе отвести глаза. Когда колдун стреляет простыми стрелами в неживую мишень, дьявол может отвести глаза, и тебе покажется, будто стрела попала в цель. Выдерни такую стрелу из мишени и брызни на неё святой водой, она тотчас же обратится в дым. А если колдун стреляет простой стрелой в человека, сотвори молитву, и стрела пролетит мимо.
– Это правда, – подтвердил Чёрный Билль, моргнув косыми глазами, блестящими, как уголь. – Меня однажды молитва спасла от стрел Робин Гуда. Я попался его бродягам в руки, они приставили меня к дубу и стали стрелять. Я сотворил молитву, и господь отвёл от меня их стрелы. Целую тучу стрел пустили разбойники, и ни одна не задела меня…
Лучники переглянулись.
– Так-таки ни одна не задела? Неужто все пролетели мимо? – раздались недоверчивые голоса.
Лицо лесничего покраснело.
– Клянусь покровителем моим, святым Робертом, стрелы втыкались так близко, что я не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, моё платье было пронизано ими, по ни одной царапины не унёс я на теле.
– Клянусь святым Кесбертом, Чёрный Билль говорит правду! – воскликнул Маленький Джон, не удержавшись от смеха. – Он похож был на телячью шкуру, растянутую на доске у кожевника!
Лучники дружно расхохотались. Чёрный Билль, узнав старого врага, схватился было за нож, но Маленький Джон мгновенно выхватил стрелу из колчана.
– Постой, косоглазый! Ты забыл помолиться, чтоб господь спас твою шкуру.
– Берегись, мы теперь не в лесу! – угрожающе прошипел лесничий.
– Ты-то вернёшься в лес, – усмехнулся тощий лучник. – Спрячь поскорее свой нож, не то заржавеет. И язык держи за зубами, пока шкура без дыр. А ты, парень, – обернулся он к Джону, – покажешь своё искусство через часок. Не тревожь тетиву понапрасну… Ну-ка, ну-ка, мясник, расскажи нам ещё про колдовские стрелы.
Чёрный Билль, насупившись, отошёл в сторону. А мясник принялся рассказывать, как в их приходе, подле Донкастера, один колдун, желая иметь неминучие стрелы, выстрелил на перекрёстке трёх дорог в деревянное распятие и пронзил спасителя прямо в грудь. И тотчас же из раны вырвалась красная молния, и преступник упал, поражённый небесным огнём…
Но в это время из ворот города вышла в торжественном порядке, с шерифом и его женой во главе, толпа по-праздничному разодетых рыцарей и горожан. И мясник забыл рассказать, что случилось с распятием и с колдуном, а слушатели его забыли о том, что рассказ не кончен. Все смотрели, как рассаживаются по местам знатные зрители.
– Так вот он каков, шериф ноттингемский! – повторял Маленький Джон, не сводя глаз с высокого старика, одетого в пурпурную, расшитую золотом мантию. – Так вот он каков, Ральф Мурдах, завтрашний мой господин! Постой, погоди, шериф, сыграем мы с тобой весёлую штуку!
Герольд протрубил в серебряный рог.
Лучники отделились от толпы и выстроились в ряд у подножия деревянного помоста.
К ним присоединился десяток стрелков из стражи шерифа, в тяжёлых шлемах и кольчатых железных рубахах. За двести ярдов поставлена была мишень – доска с тремя нарисованными кругами.
Народ нетерпеливо шумел, пока лучники метали жребий и устанавливали порядок стрельбы. Маленький Джон улыбнулся, когда жребий поставил его в одну пару с Черным Биллем.
Наконец приготовления были окончены. Солнце грело лучникам спины и ярко освещало мишень. Прозвенела первая тетива, и стрела вонзилась в третий, самый широкий круг. Вихрастый мальчуган, не в силах пробиться сквозь тесную цепь толпы, просунул голову между ногами одного из зрителей.
– Плохой выстрел, – с видом знатока сказал он приятелю, сидевшему на земле под самым канатом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39