Я слышала о какой-то сделке.
– Да.
– И вы собираетесь пойти ему навстречу?
– Только если меня вынудят обстоятельства, а я такого поворота событий представить себе не могу. Если только до завтрашнего дня не случится что-нибудь ужасное, я приговорю его к сожжению на костре, чтобы он превратился в кучку пепла. А потом позабочусь о том, чтобы пепел развеяли по ветру.
Ужасная, немыслимая судьба для человека, который верит в загробную жизнь. Как же это страшно – знать, что твои останки будут развеяны по ветру, как жалкая пыль. Но ничего другого он не заслужил.
– Я не единственная, кто не обретет на этой земле покоя, если вы проявите к нему милосердие. Он не пожалел моего сына и тысячи других сыновей.
– И вы не одна, кто так думает, – тихо сказал он.– Но я обязан выслушать его просьбу – как судья и слуга Господа.
– Когда вы с ним встретитесь?
– Приговор будет вынесен завтра. Значит, я должен встретиться с ним сегодня.
– Я дам вам тот же совет, который дали бы мне вы, если бы мне предстояло войти в прибежище зла.
– А именно...
– Не позвольте ему усыпить вашу бдительность. Дьявол – мастер лжи и принимает самые разные обличья, и вам суждено с ним встретиться в верхних апартаментах.
Я вернулась к сыну, и мы сделали вид, что ужинаем. Мы возили еду по тарелкам, перепачкали все пальцы, но наши вилки так и остались без дела. Наконец молодая сестра, которая принесла нам подносы, вернулась и забрала их, почти в том же виде, в каком они были доставлены.
На вечернюю службу мы отправились вместе, а когда каждому пришло время обратиться к Богу со своими просьбами и желаниями, я попросила его позаботиться о том, чтобы наказание Жиля де Ре было быстрым и верным.
– Завтра вынесут приговор, – сказала я, поднимаясь с колен.– Мы будем присутствовать на заседании в память о моем сыне и твоем брате, а также тысяч других детей, отнятых у матерей.
– Аминь, – сказал Жан.
Выйдя из часовни, мы разошлись в разные стороны, он намеревался присоединиться к тем, с кем приехал сюда, а я отправилась в монастырь. Когда я шла по двору, ко мне приблизилась молодая сестра и передала, что его преосвященство хочет со мной поговорить.
Я тут же без колебаний направилась в его апартаменты.
Епископ предложил мне сесть, и я повиновалась, но, устроившись поудобнее, сразу начала задавать вопросы.
– Как прошла встреча?
По выражению его лица, на котором застыла боль, я поняла, что он согласился на просьбу милорда.
– Он будет похоронен на освященной земле, – тихо ответил он.– Сначала мы его повесим, затем предадим тело огню, но труп будет извлечен из пламени, прежде чем превратится в пепел.
Он посмотрел мне в глаза, словно ждал ответа. Я сознательно помолчала несколько мгновений, прежде чем заговорить снова.
– Символическое сожжение.– Я испытала страшную горечь и была недовольна, но не находила слов, чтобы выразить свои чувства.– А что насчет остальных?
– Он попросил, чтобы им позволили умереть после него – они должны видеть его казнь и знать, что он не избежал наказания; он считает, что они это заслужили, учитывая, что он вовлек их в свои преступления, ведь они состояли у него на службе. Он уверен, что, если бы не его влияние, ни Пуату, ни Анри не вели бы такую гнусную жизнь. Я согласился.
Мне показалось, что это разумное решение судьбы слуг.. – И он умрет так, как вы сказали?
– Да.
Я даже не пыталась скрыть свое горькое разочарование.
– Вы заключили дьявольскую сделку, ваше преосвященство.– Возмущенная и сердитая, я встала и повернулась к нему лицом.– Что он предложил вам взамен? Ключ к сундуку, наполненному золотом, который вы должны доставить герцогу Иоанну? Формулу, позволяющую превращать один металл в другой? Святые Дары Христа?
– Жильметта, я не могу сказать...
– Я ожидала от вас большего.
Не говоря ни слова, я повернулась и вышла, не скрывая слез боли от еще одного предательства.
Я стонала и металась на своей постели всю ночь. Я ворочалась с боку на бок, и простыни пропитались потом. На следующий день утром суд собрался с единственной целью – объявить вину Этьена Коррило, известного под именем Пуату, а также Анри Гриара, слуг барона Жиля де Ре, которых приговорили к смерти через сожжение. Оба смотрели в пространство и, казалось, ничего не замечали вокруг себя. Ни тот ни другой не произнесли ни слова в свою защиту. Их отвели в холодный, темный, грязный подвал, где они останутся до конца своих жалких жизней, в то время как их умный и проницательный господин будет спать на роскошной постели в комнате с пылающим камином. Такова Божья справедливость, хотя, с моей точки зрения, называть такое справедливостью просто непристойно.

Глава 38

Прокурор Йоханнсен был настолько добр ко мне, что позвонил до того, как стало известно о новом повороте дела.
– Шейла Кармайкл направила официальный запрос на возобновление дела Джеффа на том основании, что вы, как предполагаемая жертва, участвовали в расследовании, – сказал он мне.
– Что? – Я была ошеломлена.– Я не жертва. Джефф друг моего сына.
– Она утверждает, что вы были близким человеком для Джеффа. Шейла определяет понятие «друг семьи» как близкий человек – вот почему вы с таким рвением преследовали Уилбура. Кажется, она употребила слово «усиленно» в записке по делу, представленной в апелляционный суд.
– Боже мой.
– Очевидно, ей удалось раскопать какое-то малоизвестное старое дело, в котором приговор отменили из-за того, что одного из полицейских, участвовавших в расследовании, посчитали жертвой. Главной причиной отмены приговора послужила избыточная мотивация детектива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183