– Je regrette Сожалею (фр.)

, мадам. Нам приказали соблюдать крайнюю осторожность. Стало известно, что существует заговор убить милорда, и многие оказались под подозрением.
Затем он провел меня мимо других стражников, но никто из них не обратил на нас особого внимания. У входа в апартаменты милорда он меня оставил, не озаботившись тем, чтобы объявить о моем приходе.
– Капитан, а вы не хотите его разбудить?
– В этом нет необходимости, мадам. Он почти не спит.
Действительно через несколько секунд после ухода стражника в гостиной появился Жиль де Ре – я едва успела снять плащ и покров. Милорд меня не заметил, поскольку я стояла в тени у двери. Я собиралась позвать его, рассказать, что его ждет, попытаться убедить, что для всех будет лучше, если он скажет правду, которую хочет услышать от него Жан де Малеструа.
Но неожиданно мое сердце пронзило таким холодом, какого я не испытывала прежде. Возможно, причина была в том, что Жиль наконец стал похож на человека, побежденного злыми силами: он выглядел ужасно, волосы растрепались и торчали в разные стороны, движения напоминали движения дикого зверя. Великий воин и герой исчез, уступив место дикому, грязному животному.
Исчез мальчик, которого я помнила.
И, наконец, умерла сострадательная, любящая няня. Не говоря ни слова, я повернулась и тихо выскользнула из комнаты.
Я быстро пробежала по двору и не успела перевести дух, как наткнулась на одну из молодых монахинь, которая пребывала в крайне возбужденном состоянии.
– Успокойся, сестра, – сказала я.– Случилось нечто такое, о чем я должна знать?
– Ну, не совсем, матушка, но его преосвященство желает немедленно вас видеть.
Значит, мое отсутствие замечено.
– Как давно вы получили записку?
– Записки не было, матушка, – робко пролепетала она.
– В таком случае, как ты узнала, что он меня ищет?
– Его преосвященство сам пришел, – ответила она.– Он покинул нас несколько минут назад и был очень расстроен тем, что вас не удалось найти.
Я робко постучала в деревянную дверь, которая тут же распахнулась.
– Так-так, а вот и вы наконец, – возмущенно заявил он.
– Ваше преосвященство, прошу меня простить, я не думала, что могу понадобиться в такой ранний час, учитывая, сколько у вас забот и какой тяжелый день вам предстоит...
– Рано? А как же заутреня? Где вы были, когда вам следовало находиться в вашей комнате?
Мне не оставалось ничего другого, как солгать и понадеяться, что его шпионы не следили за тем, что происходит во дворе.
– Я побывала в лагере. Несмотря на то, что еще очень рано, похоже, все уже встали, и мне ничего не угрожало.
– И что же вы делали?
– Гуляла, – ответил а я. – Иногда это меня успокаивает.
– А я чувствую себя спокойным, если знаю, что могу найти вас в любой момент. И что вы в безопасности. Прошу вас, Жильметта, постарайтесь не подвергать себя ненужному риску. Настроение толпы, как мы видели, меняется быстро.
Я опустила глаза.
– Постараюсь быть осторожнее.
– Хорошо. Я чувствовала в его голосе волнение, но решила, что он мне поверил. Его беспокоило что-то другое.
– Заутреня, – проговорил он.– Пора.
Я последовала за ним в его личную часовню. Церковь будет заполнена людьми, пришедшими из окрестных лагерей и желающими приобщиться к святости, которая могла на них снизойти в великолепном соборе. В тишине часовни мы очистились от ночных грехов, чтобы пуститься в новые, не опасаясь навредить своей душе. Я прошептала отдельную молитву, умоляя Господа простить меня за обман, совершенный мною перед рассветом, затем подобрала юбки и поднялась со скамьи.
Как обычно, я остановилась в середине прохода и перекрестилась перед статуей Святой Девы.
«Дорогая Мария, Матерь Божья, – без слов молилась я, – сделай так, чтобы Жилю де Ре не пришлось испытать страшных пыток, чтобы этот тяжелый процесс наконец закончился и я могла увидеть сына».
Я повернулась и направилась к выходу из часовни. Около двери я увидела незнакомого высокого брата. Первые лучи солнца окружали его тело, и силуэт показался мне знакомым. Я прищурилась в бледном утреннем свете, но все равно не смогла его разглядеть.
– Матушка, – проговорил высокий незнакомец. Многие меня так называют. Но голос, этот голос...
– Матушка, – услышала я снова, и у меня замерло сердце.
– Жан? – прошептала я.
– Oui, Maman, c'est moi Да, мама, это я (фр.).

.
Я прижалась к нему, не в силах скрыть свою радость, вцепившись в него с таким отчаянием, что внезапно испугалась что-нибудь ему сломать.
– Его преосвященство тебе ничего не сказал?
Я повернулась и увидела, что Жан де Малеструа наблюдает за нашей встречей.
– Подожди здесь, – сказала я и поспешила к епископу, который снова повернулся к алтарю и сделал вид, что очень занят.
– Вы могли бы мне сказать, – возмущенно проговорила я.
На лице у него расцвела довольная улыбка.
– Я и собирался, сегодня утром. Но вы лишили меня этого удовольствия, – ответил он.
– Вот почему вы были так расстроены, когда меня не нашли?
– Частично. Но еще я за вас действительно беспокоился. А теперь что касается вашего сына... Когда его святейшество написал мне и попросил провести процесс здесь, чтобы не терять времени, я обратился к нему с просьбой включить Жана в состав его посланников. Я не сказал вам об этом, потому что не хотел, чтобы вы испытали разочарование, если ничего не выйдет.– Он помолчал немного, глядя на мою реакцию.– Я рассчитывал, что вы обрадуетесь.
Как я могла обманывать человека, который столько для меня делает? Меня наполнило чувство стыда, и я уже собралась рассказать ему о том, что намеревалась сделать сегодня утром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183