Одно дело, когда ты пишешь роман, где происходят невероятные события, и совсем другое, когда невероятные события происходят с тобой.
Проследив, как Александр Петрович сел в машину, я пошел домой.
Когда я входил в парадную, мне навстречу попались трое незнакомых мужчин; они повернули головы как-то так, что я не смог увидеть их лиц, хотя с некоторых пор стал внимательным к прохожим. Газовый пистолет находился у меня за поясом, и если бы я увидел своих обидчиков Шнура с Леонтьевым, мне бы потребовалось не более чем пара секунд, чтобы выхватить его и привести в действие.
Я открыл дверь и вошел в квартиру. Марина еще не пришла. Но я сразу понял, что в квартире кто-то побывал. Я иногда замечаю странные вещи, какие-то мелкие нюансы, а не вижу часто крупного под самым носом. Ящик тумбочки, когда я уходил, был приоткрыт, а теперь закрыт полностью. У этого ящика такое свойство: если, закрывая его, просто толкнешь, он останется чуть приоткрытым, а для того чтобы его задвинуть полностью, нужно на него надавить. Никто и никогда на него не надавливал до сегодняшнего дня, сдвинута обувь, потому что открывали нижнюю дверцу шкафчика, который тоже раз в год открывают. По всему видно, что торопились…
Я вынул из-за пояса пистолет и, держа его наготове, бесшумно проскользнул в комнату, заглянул под диван, за занавески, потом пошел в кабинет — там тоже никого не было. Из прихожей вдруг донесся шум.
Я бросился к стене и напрягся. Значит, я не ошибся. Бесшумно ступая, через коридорчик подошел к прихожей, там кто-то был. Сердце колотилось, я сжимал рукоятку пистолета вспотевшей рукой. Поглубже вздохнув, чтобы унять дрожь в теле, я, выставив вперед пистолет, выскочил в прихожую.
«Стоять!! На пол!! На пол быстро все!!! Стрелять буду!!! На пол!!!» — хотел заорать я что есть мочи… Но не заорал. Посреди прихожей, глядя на меня удивленно, стояла Марина.
— Вот это Рэмбо! А вам круто пистолет идет. Я в отпаде.
— Да, только похудеть нужно, — сказал я смущенно. — Тут кто-то приходил, похоже, когда нас не было, — смахивая со лба пот и пряча пистолет за пояс, сказал я, где-то даже сожалея, что это не злоумышленники, так мне понравилась роль крутого парня — не доиграл, наверное, в детстве. Я бы им показал кузькину мать!
— А вещи на месте? — спросила Марина, проходя в комнату.
Вещи оказались на месте, но в том, что в квартире в наше отсутствие кто-то побывал, сомнений у меня не возникало. Значит, что-то искали. А не связан ли с этим Александр Петрович? Эта мысль пришла мне в голову неожиданно. Не шел из головы наш странный разговор возле дома. Неужели он действительно интересуется Рюйшем? Но почему нужно устраивать у меня обыск? Вот черт! Я бросился в кабинет, включил компьютер. Роман был на месте. Потерять плоды такого большого труда… Каждый писатель понимает, что это была бы трагедия. Нужно будет сегодня же переписать его на пять дискет и попрятать их в разных местах квартиры.
Зачем они приходили?! Что искали?
Глава 19
АРЕСКИН ВЕДЕТ ПЕРЕГОВОРЫ
Последние слова палачу перед тем, как его обезглавили:
— Шея у меня короткая, целься хорошенько, чтобы не осрамиться.
Томас Мор

Амстердам, год 1717
Врач (архиятер) Арескин, присланный из Петербурга нарочно для покупки коллекции Фредерика Рюйша, а заодно для ведения переговоров с другими анатомами Амстердама о приобретении некоторых их препаратов, развил бурную деятельность. Петр строжайше повелел любыми путями не допустить продажу коллекции Рюйша в другое государство. Но в секретном распоряжении государя речь шла не только о покупке самой коллекции, но и о приобретении тайны бальзамирования, которой обладал Рюйш. Здесь Петр полностью развязывал Арескину руки и, всегда экономный, в этом велел не скупиться.
Арескин с пылом взялся за работу. Он нанял людей, которые следили за каждым шагом Рюйша и доносили ему о всех его передвижениях. Так ему стало известно о том, что Рюйш ведет тайные переговоры с римским императором Леопольдом о продаже тайны бальзамирования. Арескин тут же написал государю, на что получил повеление любыми средствами расстроить сделку. Арескин принялся за дело не жалея средств: он подкупал слуг, приобретал оружие, в грязных притонах встречался с головорезами, с коими имел долгие беседы. О чем, не знал никто.
Все было готово для решительных действий, но вопрос с покупкой секрета благополучно решился сам собой с кончиной императора Леопольда.
Основной деятельностью по приобретению секрета бальзамирования, на которую Арескин возлагал большие надежды, была работа со слугами. Часто слуги владеют всеми тайнами своих хозяев, включая сердечные… Но здесь было не так. Доверенное лицо Рюйша — главный слуга Гуго — был хитер и коварен. Как только Арескин налаживал связь с кем-нибудь из слуг Рюйша, Гуго тут же вычислял его, и слугу увольняли. Не нужно говорить, что уволенный ничего не знал о секрете бывшего хозяина. Арескин заметил странную закономерность — слуги в доме Рюйша чаще, чем в других домах Амстердама, умирали в связи с болезнью или от несчастного случая. А не избавлялся ли от них сам хозяин, человек крайне недоверчивый и подозрительный? Арескин, подгоняемый гневными посланиями из Петербурга, решился на отчаянный шаг. Он решил пойти напролом и попробовать вступить в контакт с самим Гуго. Это было небезопасно, ведь под удар ставилась сама возможность покупки коллекции. Если Рюйш узнает о том, что российский царь через посредника пытается добыть секрет разбойным путем, то сделка по покупке может не состояться, ведь Рюйш считал Петра своим учеником. И в случае неудачи голова самого Арескина точно слетит с плеч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75