Да и соседка говорила про каких-то собак.
– Как бы все, что знаешь, рассказал? – прищурившись, Артем смотрел на Андрея, словно пытался проглядеть его насквозь.
– Чего хотел, то рассказал, – уклончиво проговорил Андрей, приглядываясь к этому человеку – не нравился он ему, ох как не нравился.
– Правильно, что не все как бы договариваешь, – с издевкой сказал Артем, слегка прищурив глаза. – Об остальном сам догадаюсь.
И Андрею вдруг показалось, что он снова издевается над ним, что он знает… знает многое, если не все. И стало Андрею вдруг страшно этого человека.
А что, если он и есть убийца? И сейчас только играет с Андреем, перед тем как прикончить.
– Конечно, зря ты мне не доверяешь… Хотя, с другой стороны, правильно делаешь. – Артем снова играл хорошего парня, и у него получалось. – Значит, так, Андрюха, вокруг тебя сейчас фигня всякая начинается. Твоя главная задача не попасть под зачистку, хотя, может, в убийстве подруги тебя уже подставили, не знаю. Времени у тебя еще денек-два есть, поэтому не светись. Сегодня я кое-что проверю. Сообщу тебе все, что узнаю. Сегодня и завтра дни решающие или, вернее, критические – как говорит мой сумасшедший друг, работавший хирургом. Я тебе сначала позвоню по телефону по коду, знаешь, сначала как бы три звонка, потом два, а потом трубку снимай. Понял? А пистолетик-то в карман куртки переложи, а-то пока достаешь…
Они расстались, и Андрей пошел домой. Он не знал, насколько стоит доверять Артему, но больше ничего не оставалось. Странные обстоятельства исчезновения жены, пропажа фотографий, убийство ее подруги, человек с «заячьей губой», да и все эти цыганские предостережения… совершенно выбили его из привычного состояния равновесия. Цыгане!.. А что, если это…»
Андрей вздрогнул и отшатнулся. Прямо навстречу из подворотни его дома неожиданно вывернула ярко разряженная цыганка со спящим ребенком на руках. Она внимательно посмотрела в глаза Андрею, но, ничего не сказав, прошла мимо. Андрей, оглядываясь, торопливо вошел во двор и, миновав подворотню, направился к своей парадной, находящейся в другом конце двора.
Напротив лавочки со старушками стоял мужчина в черном пальто и о чем-то с ними разговаривал. И тут мужчина поднял голову и пальцем указал старушкам на окно Андрея, те утвердительно закивали… Андрей бросился в сторону ближайшей парадной. В разговаривавшем со старушками человеке он узнал косматого черноволосого цыгана со свирепым лицом и шрамом на щеке, которого уже видел однажды.
Андрей заскочил в парадную, сердце бешено колотилось, он потной рукой сжимал в кармане рукоятку пистолета. Вжавшись спиной в угол, постоял несколько мгновений в темноте парадной, потом бегом, перескакивая через ступеньку, домчался до второго этажа и, остановившись возле окна, стал смотреть во двор.
Словоохотливые старушки что-то говорили цыгану, тот кивал в ответ; из парадной, где жил Андрей, вышел другой цыган, в шляпе и куртке, в движениях его была какая-то звериная сила и гибкость. Он подошел к своему товарищу, что-то шепнул ему, и они вместе вышли со двора.
Андрей подождал минут пять, потом все так же, не вынимая руку из кармана куртки, вышел из парадной.
– Андрей, тобой тут интересовались, – увидев его, обрадовалась знакомая старушка.
– Кто?
– Да вон, родственники твои. Черные такие. Откуда у тебя такие черные, ты вроде не черный. Ты их, может, догонишь – они недавно со двора ушли, – добавила вторая бабуся.
– Мы им сказали, что ты скоро придешь, так они зайти обещали. Видно, богатая родня: весь рот с золотыми зубами, аж смотреть больно.
Андрей не стал задерживаться, а поднявшись в квартиру, закрыл дверь на все замки. Дверь у него было железная, замки надежные, так что с ходу штурмом не возьмешь. Дома можно быть спокойным. Но спокойно Андрей себя не ощущал. Он, не раздеваясь, зашторил во всей квартире окна, сел на диван и сложил руки замком. Посидел так минут десять, потом достал из кармана пистолет, проверил наличие патронов. Все было на месте. Сунул пистолет обратно в карман куртки.
В голову его, не давая сосредоточиться, навязчиво лезло только одно страшное и непонятное слово «зачистка». Слово это будило воображение, вызывая в сознании самые чудовищные, самые жуткие картины. Что это за «зачистка», кто придумал такое мерзкое слово?.. Как там Таня, что теперь с ней? Жива ли она?..
Вечером Андрей открыл банку килек, очень хотелось есть. Встреча с Артемом нарушила его планы, и Андрей даже не купил себе никаких продуктов. Теперь же он оказался запертым, ведь цыгане могут дежурить в парадной с ножичками.
Только он приступил к ужину, как в дверь позвонили. Андрей взял лежавший рядом с ним на столе пистолет, неслышно прокрался в прихожую и, осторожно отодвинув заслонку на глазке, посмотрел на лестницу.
Дыхание перехватило, рукоятка пистолета сделалась скользкой от пота. На лестничной площадке стояли двое цыган, тех самых, которые уже заходили, когда его не было дома. Глазок слегка искажал их лица, отчего они казались деформированными и выглядели жуткими монстрами. Он закрыл глазок, отошел от двери и прислонился спиной к прохладной стене.
Цыгане не уходили долго, они тупо нажимали и нажимали кнопку звонка, и окоченевшему у стены Андрею казалось, что они не уйдут никогда. Но звонки прекратились. Андрей подождал еще немного у двери и пошел в кухню продолжать ужин.
Это было не единственное их посещение. За вечер цыгане приходили еще дважды. Ночь прошла беспокойно. Он спал в одежде с пистолетом под подушкой, сон его был неглубок, и Андрей вздрагивал от каждого уличного звука. Нервная система была на пределе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90