Господин, я резвый бегун, – сказал Лев, повернув к нему голову. – И еще одна просьба: обещай мне, что, пока ты будешь в моих владениях или просто рядом со мной, ты ни по какой причине ни на секунду не снимешь с шеи защищающий тебя Знак Власти.
– Обещаю, – сказал Бастиан.
И Лев побежал. Сперва медленно – его движения были исполнены достоинства, – потом все быстрее и быстрее. С изумлением наблюдал Бастиан, как на каждом песчаном холме Лев меняет окраску, принимая цвет песка. Но вот Граограман перешел на огромные прыжки, он перелетал с дюны на дюну, едва касаясь вершин могучими лапами. Окраска его менялась все быстрее и быстрее, и у Бастиана зарябило в глазах – он видел все цвета сразу, словно громадное животное было переливающимся всеми красками опалом. Бастиану пришлось зажмуриться. Раскаленный ветер свистел у него в ушах и трепал развевающийся за спиной плащ. Он чувствовал, как напрягаются могучие мышцы Льва, вдыхал резкий, будоражащий запах его гривы. У него вырвался пронзительный ликующий крик, похожий на клекот хищной птицы, и Граограман ответил ему рыком, от которого сотряслась пустыня. В этот миг они слились в одно существо, как ни велика была разница между ними. Бастиан был в каком-то опьянении и очнулся только тогда, когда Граограман сказал ему:
– Мы прибыли. Господин. Не соблаговолишь ли сойти?
Бастиан спрыгнул на песок. Перед ним возвышалась черная скалистая гора, вся в расщелинах. А может быть, это были развалины какого-то строения? Вокруг валялись камни, наполовину засыпанные цветным песком, похожие на обломки обвалившихся арок, стен, колонн, террас, все в глубоких трещинах и так выветрены, словно песчаные бури с древнейших времен шлифовали их края и выступы.
– Это, Господин, мой дворец и моя гробница, – сказал Бастиану Лев. – Входи, добро пожаловать, ведь ты первый и единственный гость Граограмана.
Солнце уже потеряло свою палящую силу и стояло большим бледно-желтым шаром над горизонтом. Видно, их путешествие по пустыне длилось куда дольше, чем показалось Бастиану. Остатки колонн или обломки скал – Бастиан так и не понял, что это – отбрасывали длинные тени. Вечерело.
Бастиан пошел вслед за Львом через темный проход, ведущий во внутренние покои дворца Граограмана. Ему показалось, что поступь Льва изменилась, стала усталой, тяжелой.
Проход этот привел их к каким-то лестницам. Они спускались и подымались и, наконец, оказались перед большой дверью со створками из черного камня. Когда Граограман подошел к ней вплотную, она отворилась, а после того, как прошел и Бастиан, сама за ними закрылась.
Они вошли в просторный зал, а вернее сказать, в пещеру, освещенную множеством светильников. Свет их был подобен игре цветовых пятен на шкуре Граограмана. Пол, выложенный цветными каменными плитами, в середине зала подымался ступенями к круглому постаменту, на котором возвышалась черная каменная глыба. Граограман медленно поднял глаза на Бастиана – они, казалось, погасли.
– Мой час пробил, Господин, – сказал он, и голос его звучал хрипло, – у нас нет времени для разговоров. Но не тревожься, жди наступления дня. То, что всегда свершается, свершится и сегодня. И может быть, ты сумеешь мне объяснить, почему это так.
Он повернул голову в сторону маленькой двери на другом конце пещеры.
– Иди туда. Господин, там все для тебя приготовлено с незапамятных времен.
Бастиан подошел к двери, но, прежде чем ее открыть, еще раз обернулся. Граограман улегся на черной глыбе, и теперь он сам был таким же черным, как этот осколок скалы. Он снова заговорил, но его громыхающий голос стал теперь едва уловимым шепотом:
– Господин, ты можешь услышать звук, который тебя испугает. Но пусть тебя это не беспокоит! Пока на тебе Знак Власти, с тобой ничего не случится!
Бастиан кивнул и переступил через порог.
Он попал в великолепно убранное помещение. Пол был устлан роскошными узорными коврами, ткаными золотом. Стройные колонны, поддерживающие свод, отражали тысячами бликов разноцветный, как и в пещере, свет ламп. В углу стоял широкий диван с мягкими одеялами и множеством разноцветных подушек, а над ним был натянут полог голубого шелка. В другом углу в каменном полу был выдолблен бассейн. Над золотой светящейся жидкостью подымался пар. На низком столике стояли миски и пиалы с едой, графин с рубиново-красным напитком и золотой кубок.
Бастиан уселся по-турецки на ковре у столика и стал все пробовать. Напиток был терпким, крепким и чудесным образом утолял жажду. Что он ел, он не мог бы сказать: то ли это были пирожки, то ли крупные стручки, то ли диковинные орехи. Были там плоды, по виду похожие на тыкву или дыню, но вкус у них оказался совсем другой – острый и пряный. Все это возбуждало аппетит и было на редкость вкусно. Бастиан ел, пока не насытился.
Потом он разделся, но Знака Власти не снял, лег в бассейн и долго плескался в светящейся воде, плавал, нырял, фыркал, как морж. Взгляд его упал на бутылочки странной формы, стоявшие на краю бассейна, и он решил, что это эссенции для купания. Недолго думая он плеснул понемногу из каждой в бассейн – кое-где вспыхнули зеленые, красные и желтые язычки пламени, они пробежали, шипя, по всей поверхности воды, к своду поднялся легкий дымок, запахло смолой и горьковатыми травами.
Бастиан вылез из бассейна, вытерся белой простыней – она лежала наготове – и оделся. Вдруг ему показалось, что свет в светильниках стал менее ярким. И тут он услышал звук, от которого у него по спине побежали мурашки: скрежет и треск – словно большая скала разламывается льдом – перешли в душераздирающий стон, но вскоре и он стал стихать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120