Неподалеку находилась и северная база дирижабля.Когда Лэндера бросила жена, дом остался ему. В этот вечер в мастерской при гараже долго горел свет. Лэндер работал и ждал Далию. Он поставил на скамью жестянку и помешивал эпоксидную смолу, наполнявшую гараж резкой вонью. Рядом на полу лежала причудливая штуковина длиной в 18 футов. Это была опока, которую Лэндер соорудил из корпуса небольшой лодки, перевернув ее и разрезав вдоль по килю. Две половинки отстояли друг от друга на 18 футов и соединялись широкой дугой. При взгляде сверху опока напоминала громадную обтекаемую подкову. Лэндер мастерил ее несколько недель, трудясь в свободное от основной работы время. Теперь она была скользкой от смазки и совсем готовой. Тихонько насвистывая, Лэндер обкладывал опоку пропитанным смолой стекловолокном, заботливо разглаживая края. Когда эта оболочка затвердеет, он оторвет ее от опоки, и получится легкая гладкая корзина, которая отлично уместится под днищем гондолы дирижабля. В промежутке между половинками будет торчать его единственное посадочное колесо и антенна импульсного приемопередатчика. Несущая рама, которая будет вложена в корзину, сейчас висела на гвозде на стене гаража. Она была очень легкая и прочная, с двойным килем из труб, сделанных из сплава «Рейнольдс 5130» и ребер жесткости из того же материала.Свой гараж на две машины Лэндер превратил в мастерскую, еще когда был женат, и перед отправкой во Вьетнам сделал здесь большую часть домашней мебели. То, что не понравилось жене, до сих пор громоздилось на стропилах под крышей — кресло, раскладной столик, садовая мебель. Флюоресцентные лампы горели ярко, и Лэндер трудился над опокой в бейсбольной кепочке. Он тихо насвистывал.Один раз он прервал работу и глубоко задумался, но потом опять принялся разглаживать поверхность. Он ходил, высоко поднимая ноги, чтобы не порвать расстеленные на полу газеты.В самом начале пятого зазвонил телефон. Лэндер снял отводную трубку.— Майкл?Его всегда заставала врасплох ее чисто английская манера проглатывать окончания слов, и сейчас он мысленным взором увидел телефонную трубку, утонувшую в ее темных волосах.— Ну, а кто еще?— Бабуся здорова. Я в аэропорту, буду позже, не дожидайся меня.— Что...— Майкл, мне не терпится увидеть тебя.Послышались гудки отбоя.Уже почти рассвело, когда Далиа свернула на подъездную дорожку у дома Лэндера. Света в окнах не было. Далиа побаивалась, но уже не так, как перед их первой встречей. Тогда у нее было чувство, что она в одной комнате со змеей, которая неизвестно где спряталась. Но, переехав к нему жить, Далиа сумела отграничить смертельно опасную часть его сущности от всего остального, и теперь у нее было ощущение, что они оба в одной комнате со змеей. Теперь Далиа могла сказать, где змея и спит ли она.Далиа вошла в дом, производя больше шума, чем было нужно. Поднимаясь по лестнице, она тихонько напевала: «Ма-айкл... Майкл». Дом был безмолвен, и Далиа не хотела напугать Лэндера. В спальне стояла кромешная тьма. С порога Далиа заметила огонек сигареты, похожий на маленький красный глаз.— Привет, — сказала она.— Иди сюда.Она двинулась на огонек. Ее нога задела дробовик, лежавший на полу возле кровати. Все было в порядке. Змея спала. * * * Лэндеру снились киты, и совсем не хотелось просыпаться. В его сновидений громадная тень дирижабля ВМС ползла внизу по ледяному полю, над которым он летел полярным днем. Был 1956 год, и Лэндер пролетал над полюсом.Киты нежились в лучах арктического солнца и заметили дирижабль, лишь когда тот оказался почти над ними. Тогда они затрубили, их ласты подняли фонтаны водяной пыли, и киты скользнули под синий ледяной шельф. Глядя вниз из гондолы, Лэндер видел, как они зависли в воде, в холодном синем мире безмолвия.Потом он оказался над полюсом, и компас взбесился. Солнечная активность мешала омнилучу. Флетчер стоял у колеса набора высоты, а Лэндер вел дирижабль только по солнцу. И они бросили на лед тяжелый гарпун с флагом. * * * — Компас, — бормотал он, вышагивая по дому, — компас...— Омнилуч со Шпицбергена, Майкл, — сказала Далиа. Она знала об этом сне. Ей хотелось, чтобы ему почаще снились киты. Тогда с ним было легче. — Твой завтрак готов.Лэндеру предстоял тяжелый день, а Далиа не могла сопровождать его. Она распахнула шторы, и комнату залил солнечный свет.— Жаль, что ты должен ехать.— И не говори. Но если имеешь пилотское удостоверение, за тобой следят в оба. Не явись я на собеседование, пришлют какого-нибудь чинушу из управления по делам ветеранов с вопросником. У них есть специальная форма. Там пишут, к примеру: «А. Каковы жилищные условия? Б. Производит ли объект впечатление подавленности?» Ну, все такое. И конца этому нет.— Ты с этим справишься.— Малейший намек на возможность срыва — и все, сидеть мне тогда на земле. А что будет, если чинуша заглянет в гараж? — Лэндер выпил свой апельсиновый сок. — Кроме того, хочу еще разок посмотреть на их чиновников.Далиа стояла у окна. Солнце согревало ей щеку и шею.— Как ты себя чувствуешь?— Ты хочешь знать, бешеный ли я сегодня? Нет, так уж вышло, что нет.— Я совсем не об этом.— Да уж, не об этом! Ладно, я просто зайду в маленький кабинетик с одним из этих типов, он закроет дверь и расскажет мне, что еще правительство собирается для меня сделать.У Лэндера вдруг запульсировала кровь в висках.— Ну, ладно. Так ты сегодня бешеный? Ты собираешься все испортить? Ты схватишь сотрудника управления и убьешь его, чтобы все остальные навалились на тебя? Тогда тебя посадят в камеру, и ты будешь заниматься онанизмом и распевать: «Благослови, Господь, Америку и Никсона».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17