– Дрейк постарался отодвинуться от незнакомого газа. – Кто вам позволил соединяться со мной?
– Мне позволила любовь… Дрейк, это же я, твоя Бесси!
Он стал припоминать. С какой-то Бесси он встречался в твердом состоянии. Родители ее были против, но она сказала, что всюду пойдет за ним. И пошла. Из твердого состояния в жидкое, из жидкого в газообразное… Она всюду пошла за ним, хотя ее родители были против.
– Дрейк, теперь нас ничто не разделит! Настоящая любовь возможна лишь в газообразном состоянии!
Любовь любовью, но не следует терять голову (кстати, где она, голова?). Нужно постараться сохранить свое «я», хотя это и нелегко в газообразном состоянии.
– Бесси, постарайся держаться в рамках!
– Зачем?
– Черт возьми, чтобы нам окончательно не смешаться!
– Ты не хочешь со мной смешаться?
– Послушай, любовь, конечно, дело хорошее, но чтобы мы могли друг друга любить, нам надо знать в точности, где ты, а где я.
– Зачем?
У него даже сердце заболело, хотя он и не чувствовал, откуда именно идет эта боль. А может, сердце заболело не у него? Может, оно заболело у Бесси?
Теперь это невозможно было определить.
– Я не буду тебе мешать, вмешиваться в твою жизнь, смешиваться с тобой, раз ты этого не хочешь…
Бесси плакала, переходя в жидкое состояние, и Дрейк видел, что ей приносят облегчение слезы… Или, может, ее слезы приносили облегчение ему?
Дрейк чувствовал, что скоро он снова будет один. Бесси уходила от него в жидкое состояние, чтобы уйти еще дальше, в твердое состояние… Бесси уходила к родителям, навсегда отделяя себя от Дрейка…

ТАКСИ
Водитель таксомотора времени требовал плату в оба конца, ссылаясь на то, что в прошлом не сможет взять пассажиров.
– Там много пассажиров, – уверяла его Клэр, – я каждую субботу езжу к прапрапра… – разговор затягивался, и Клэр поспешила договорить: -… бабушке.
– Платите за оба конца, – настаивал невозмутимый водитель.
– И что у вас за порядки? В прошлое – плати за оба конца, в будущее – плати за оба конца…
Старый водитель покачал головой:
– Ничего не поделаешь, приходится платить. И за прошлое платить, и за будущее…

ПЕНЕЛОПА
ОДИССЕЙ стремился к ПЕНЕЛОПЕ – Орбитальный Дистанционный Искусственный Спутник Ежедневной Информации держал курс туда, где в сверкающем оперении облаков то появлялась, то исчезала ПЕНЕЛОПА – Пока Еще Неопознанный Летающий Объект Постоянной Аккумуляции.
ПЕНЕЛОПУ окружали ЖЕНИХИ – Жесткокрепленные Еще Неопознанные Источники Характерных Импульсов, – и ОДИССЕЙ понимал, что вступить в контакт с ПЕНЕЛОПОЙ будет не так просто.
Была ВЕСНА – Время Естественной Световой Неистощимой Активности. В небе светило СОЛНЦЕ – Самостоятельная Оптимально Лучащаяся Незатухающая Центральная Единица, а внизу лежала ЗЕМЛЯ – Зона Единственно Мыслимых Локальных Явлений.
ОДИССЕЙ летел к ПЕНЕЛОПЕ сквозь плотное кольцо ЖЕНИХОВ и гадал: опознают они друг друга или не опознают? Так обидно жить рядом и навеки остаться неопознанными… А тут еще эти жестко-крепленные ЖЕНИХИ.
ОДИССЕЙ замедлил ХОД – Хронометрированное Орбитальное Движение, чтобы послать на ЗЕМЛЮ очередную информацию: «Объект вижу. Пока не опознаю». С ЗЕМЛИ, тут же поступил ответ: «Продолжайте опознавать. Следуйте прежним курсом».
ЗЕМЛЯ замолчала. Сегодня она уже не выйдет на связь.
ОДИССЕЙ продолжал следовать прежним курсом.
И вдруг его волноулавливатели зафиксировали незнакомые позывные:
– ОДИССЕЙ, ты веришь в любовь? Электрословарь ОДИССЕЯ заработал с лихорадочной скоростью, пытаясь отыскать позабытое слово.
– ЛЮБОВЬ?
– Да, любовь…
Ага, вот оно. Локальное, Юридически Безответственное Одностороннее Влечение… И в это он должен верить? Он, источник информации – не локальной, не безответственной и юридически совершенно неуязвимой!
– Эй, на ПЕНЕЛОПЕ! Как меня слышите? Иду на опознавание. Без всякой, подчеркиваю: без всякой ЛЮБВИ!
– Прощай, ОДИССЕЙ! Ты меня никогда не опознаешь!
ПЕНЕЛОПА удалялась неопознанной в сопровождении своих ЖЕНИХОВ. Жесткокрепленных. Но источающих характерные импульсы. Так вот что это за импульсы!
ЛЮБОВЬ… Ну при чем здесь ЛЮБОВЬ?
– Эй, на ПЕНЕЛОПЕ! При чем здесь ЛЮБОВЬ?
Ответа не было. Навеки замолчали на ПЕНЕЛОПЕ .

ПИСЬМО В ПРОШЛОЕ
Жена моя!… Нет, не жена… Внучка моя или внучка моей внучки!… Не знаю, кого застанет на земле это письмо. Вы не помните меня, и никто меня на земле не помнит, хотя расстались мы только вчера.
Я напомню о себе. Нас было трое: наша дочь и мы, ее родители. Но однажды наша дочь заболела, и врачи не знали, что у нее за болезнь. В то время много говорили о летающих кораблях, принадлежащих какой-то более высокой цивилизации. И я решил обратиться за помощью к этой цивилизации.
Мне это удалось: геометрия пространства – тема моей диссертации, и я вычислил наших братьев по разуму, как Леверье вычислил планету Нептун.
Они не выразили никаких эмоций при моем появлении, только один из них сказал: «Довольно любопытный способ решения». Говорили, как требует вежливость, на языке гостя.
«Чему у вас равно Q?» – спросил пожилой брат по разуму.
Я сказал.
«И вы уверены, что нигде не допустили ошибки?»
«Все абсолютно точно, хотя абсолютность – понятие относительное», – сказал тот, которому понравился способ.
Я объяснил им, зачем к ним явился. Рассказал о нашей дочери и о том, что вся надежда на них.
«Непонятно», – сказал тот, которому понравился способ решения.
«Что ж тут непонятного? У меня больна дочь…» – «Ну и что же?» – «Она может умереть» – «Ну и что же?» – «Но ведь я отец, как я могу примириться со смертью дочери?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28