Я удивляюсь, почему до сих пор никто этого не сделал.
Амелия остановилась перед дверью в комнату Кэма. Еще никогда она так не нервничала. Из комнаты слышался шум: выдвигались и задвигались ящики, переносились с места на место какие-то предметы. Она поняла, что Кэм готовится к отъезду в Лондон.
Хозяева и гости Стоуни-Кросса тактично покинули террасу до того, как вернулись Кэм и Меррипен. Амелия успела перехватить Меррипена, когда он направлялся в свою комнату. Он глянул на нее сурово. Амелия хотела спросить его о чем-то, извиниться – правда, не зная, за что, – но он ее оборвал.
– Это ваш выбор, но он затрагивает всех нас. Не забывайте об этом, – пробормотал он и хлопнул дверью.
Она тихо постучала в дверь Кэма и вошла, предварительно убедившись, что в коридоре никого нет.
Кэм укладывал в небольшой чемодан стопку аккуратно сложенных вещей. Он поднял голову и посмотрел на нее вопросительно.
– Я боялась, что Меррипен разорвет вас на куски, – прерывистым от волнения голосом сказала она.
Он разогнулся и ответил с улыбкой:
– Как видите, я все еще целый.
Амелия почувствовала, что ее бросило в жар. Когда она его видела воочию, он казался прекраснее, чем в ее воспоминаниях. Поэтому она потупила взор и быстро произнесла:
– Я подумала о том, что вы сказали. Я приняла решение. Но сначала мне хотелось бы объяснить, что оно никак не связано с вашими личными достоинствами, которые, безусловно, заслуживают внимания. Просто…
– Мои личные достоинства?
– Ваш ум. Ваша привлекательность.
– О!
Это восклицание прозвучало как-то странно, так что Амелия глянула на него с недоумением. Его карие глаза смеялись. Почему ее слова так его развеселили?
– Вы меня слушаете?
– Можете мне поверить – если обсуждаются мои личные достоинства, я всегда – весь внимание. Продолжайте.
Она нахмурилась:
– Мистер Роан, хотя я считаю ваше предложение комплиментом, и при сложившейся ситуации…
– Ближе к делу, Амелия. – Он положил руки ей на плечи. – Вы выйдете за меня замуж?
– Я не могу. Просто не могу. Мы не подходим друг другу. Мы совершенно разные, это так очевидно. Вы импульсивны. Вы, не моргнув глазом, принимаете решения, которые меняют жизнь коренным образом. А я не спеша иду по своему пути, не сворачивая.
– Вчера вы свернули. И посмотрите, как хорошо все вышло. – Он усмехнулся. – Я не импульсивный, любовь моя. Просто я знаю, когда важно в соответствии с логикой принять решение.
– А брак – это важно?
– Конечно. – Кэм положил руку на сердце: – Это решение принимается здесь.
– Я знакома с вами всего несколько дней. Мы совсем чужие люди. Я не могу доверить будущее всей своей семьи человеку, которого я даже толком не знаю.
– Люди могут прожить в браке пятьдесят лет и никогда не узнать друг друга. Кроме того, самое важное обо мне вы уже знаете.
Амелия вдруг услышала какой-то раздражающий звук и сначала подумала, что так громко бьется ее сердце. Но когда Кэм, улыбнувшись, слегка наступил ей на ногу и стук прекратился, она поняла, что сама постукивает по полу. Черт бы побрал эту дурацкую привычку!
Кэм одной рукой обнял Амелию за талию, а другой поднял ее левую руку и поднес к губам палец, на котором сияло кольцо.
– Я не смогла его снять, – проворчала Амелия. – Оно слишком маленькое.
– Нет, не маленькое. Если вы расслабите руку, кольцо само соскользнет.
– Но моя рука расслаблена.
– Ах, эти gadjis, – вздохнул Кэм. – Вы все такие несгибаемые, как вековые дубы. Очевидно, из-за корсета.
Он наклонил голову и поцеловал ее. Потом языком раздвинул ее губы и проник внутрь. Она в ужасе пошевелилась, почувствовав, что он расстегивает пуговицы платья на спине. Верх платья провис спереди, обнажив заключенную в корсет грудь.
– Кэм… нет…
– Ш-ш-ш…
Его горячее, возбуждающее дыхание заполнило ее.
– Я помогаю тебе снять кольцо. Разве ты не этого хочешь?
– Кольцо не имеет никакого отношения к тому, чтобы снимать с меня кор… – Корсет разошелся. – Это не поможет. – Она попыталась вернуть его на место, но ее движения напоминали неуклюжие жесты человека, находящегося под водой.
– А мне поможет. – Рука Кэма проскользнула под ее панталоны. От смущения она непроизвольно дернулась, и панталоны упали на пол. – Я хочу увидеть тебя при дневном свете. – Он начал жадно целовать ее шею и плечи. – Monisha, ты самая прекрасная женщина на свете, самая…
Кэм с таким нетерпением и силой старался стащить с нее платье, что разошлись швы.
– Кэм, остановись. Это не мое платье, – забеспокоилась Амелия и стала сама расстегивать пуговицы.
В коридоре послышались чьи-то шаги, и она в ужасе замерла. Но кто-то – очевидно, слуга – прошел мимо закрытой двери. А вдруг кто-нибудь войдет? Может, в данный момент ее ищут?
– Кэм, прошу тебя, не сейчас.
– Я буду нежен. Я понимаю, что прошло слишком мало времени после первого раза.
Амелия отрицательно замотала головой, но дала уложить себя на кровать. Потом схватилась обеими руками за сорочку, чтобы та не разошлась на груди, и прошептала:
– Не в этом дело. Вдруг кто-нибудь узнает. Услышит… Кто-нибудь…
– Расслабься, колибри, чтобы я мог раздеть тебя. Иначе я просто разорву эту чертову сорочку.
– Кэм, не надо… – простонала она, но тут же услышала треск разрываемой ткани. – Что ты наделал! Что я скажу горничной? И как мне теперь надеть корсет?
Но Кэм ее не слушал, а просто швырнул сорочку на пол.
– Запри дверь, – прошептала она. – Прошу тебя, запри дверь.
Кэм направился к двери, на ходу снимая кожаную безрукавку и рубашку. Потом, повернув в замке ключ, он медленно вернулся, не спуская глаз с Амелии, которая по горло зарылась в простыни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83