И он доставил ей это удовольствие, проникая с агонизирующей страстью, заставляя стонать и изнемогать от желания... Поддаваясь давлению его губ, Алина приоткрыла рот, впуская в него язык. Маккена нежно прошелся по каждому дюйму ее рта, едва дотрагиваясь до атласной поверхности с таким умением, что напрочь лишил ее способности думать. Ее дыхание стало прерывистым, а все тело напряглось в ожидании... Она хотела обвиться вокруг него, затянуть его глубже в свои объятия, пока он не утонет в ней.
Стараясь угадать ее мысли, Маккена прижался к ней и положил руку на ягодицы, заставляя ее подняться на цыпочки. Его губы спустились вниз по шее, затем снова вернулись к губам – он целовал ее снова и снова... Целовал, целовал, и тихий стон вырвался у нее из груди. Она сгорала от желания почувствовать его всего... она касалась его своей грудью, и он отвечал глубоким стоном... Внезапно он прервал поцелуй с коротким проклятием.
Алина обхватила себя руками и тупо смотрела на него, понимая, что он видит, как она дрожит...
Маккена отвернулся от нее и сложил руки на груди. Опустив голову, он уставился в пол.
– Только... самоконтроль... – глухо пробормотал он, выдавив слова сквозь крепко сжатые зубы.
Сознание того, что он потерял способность управлять собой и вынужден признать это, наполнило Алину безумным волнением, которое долго не утихало.
Им обоим предстояло вновь обрести самообладание. Наконец Маккена подхватил корзину и жестом указал Алине следовать за ним.
Подойдя к выходу, они столкнулись с горничной Гвен, которая возвращалась назад, чтобы взять у хозяйки последнюю корзину.
– Не нужно, – сказал он. – Она слишком тяжелая. Я отнесу ее, только покажите куда.
– Хорошо, сэр, – тут же согласилась Гвен.
Он повернулся, встретившись взглядом с Алиной, его внезапно потемневшие глаза смотрели пристально. Они обменялись молчаливым посланием... позже... и с этим он удалился легкой, уверенной походкой.
Оставшись стоять там, где стояла, Алина пыталась собраться с мыслями, но неожиданное появление брата помешало ей сделать это. Когда он вошел в холл, на его лице было написано недовольство. Марк уже сменил охотничью одежду на жемчужно-серые брюки, темно-синий жилет и шелковую рубашку нежного голубого оттенка.
– Где Ливия? – спросил он без преамбулы. – Я не могу найти ее все утро.
Алина колебалась, прежде чем ответить, и сказала как можно спокойнее:
– Я подозреваю, что она с мистером Шоу на прогулке.
– Что?
– Я думаю, он составил ей компанию на утренней прогулке, – повторила Алина, стараясь придать своему тону легкую небрежность. – Я не видела ни его, ни ее все утро.
– И ты позволила ему пойти с ней? – прошептал Марк с ужасом. – Ради всего святого, почему ты не сделала ничего, чтобы остановить его?
– О, не волнуйся так! – воскликнула Алина. – Поверь мне, Марк, Ливия в состоянии сказать мужчине, чтобы он оставил ее в покое. А если она хочет провести время в компании мистера Шоу, я думаю, она заслужила это право. Кроме того, мне кажется, он джентльмен, несмотря на его репутацию.
– Он не тот джентльмен, которого заслуживает Ливия. Он американец. – Ударение, которое он сделал на последнем слове, прозвучало жестко.
– Я думала, тебе нравятся американцы...
– Но не когда они крутятся вокруг одной из моих сестер. – Взгляд Марка стал еще подозрительнее, он пристально посмотрел на нее. – Что ты сейчас делала?
– Я? – Захваченная врасплох, Алина приложила руку к шее, куда был направлен его суровый взгляд. – Почему ты так смотришь на меня?
– У тебя красное пятно на шее, – хмуро заметил он.
Разыграв равнодушие, Алина спокойно посмотрела на него:
– Не говори глупости, я, наверное, натерла своей камеей.
– Но ты не надела камею.
Алина улыбнулась и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку, понимая, что за его недовольным видом кроется беспокойство за них с Ливией.
– Ливия и я – взрослые женщины. И есть некоторые вещи, от которых даже ты не способен защитить нас.
Брат безропотно принял ее поцелуй, предпочтя больше не ругаться. Но, отойдя от него, Алина услышала, как он пробормотал сам себе:
– Очень даже могу.
Вечером Алина нашла у себя на подушке красную розу, ее роскошные лепестки были слегка развернуты, длинный стебель аккуратно лишен шипов. Вдыхая чудесный аромат, она провела ею по щеке и раскрытым губам.
Миледи, цветы и серенады будут непременно. Что касается стихов... вы должны руководить мной и дать дальнейшие указания.
Ваш М.
Глава 11
В течение двух последующих дней Маккене не удавалось побыть с Алиной наедине. С необыкновенным искусством играя роль хозяйки, она, казалось, была одновременно во всех местах: устраивала ужины, игры, любительские спектакли и другие развлечения для гостей, собравшихся в Стоуни-Кросс-Парке. Маккене не оставалось ничего другого, как ждать момента. И, как всегда, он был вознагражден за свое упорство.
Все собирались вокруг Алины, где бы она ни появлялась. По иронии судьбы, обладать этой способностью всегда мечтала ее мать. Разница лишь в том, что графиня мечтала о внимании к своей персоне из тщеславия, тогда как Алина искренне старалась сделать людей счастливыми. Она искусно флиртовала с немолодыми мужчинами, сидела и слушала сплетни пожилых матрон, играла в разные игры с детьми, выслушивала незамужних девиц с их рассказами о романтических увлечениях и восхищалась достижениями молодых людей, взяв на себя роль их старшей сестры.
Однако последнее Алине не очень удавалось. Чувствуя недостаточную заинтересованность с ее стороны, многие мужчины, очевидно, были разочарованы... Глядя, как она лишала их надежд, Маккена еще больше желал добиться поставленной цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88