– Спросите у своей матери. Она знает.– Я уже спрашивал, – сухо сказал он. – И неоднократно. Она не хочет говорить.Лизетта улыбнулась при мысли о том, как Макс приставал к Ирэн.– Мне очень нравится ваша мать, месье.Макс посмотрел на ее губы, очарованный их мягким изгибом.– Ты тоже нравишься ей, – сказал он сердито. – Так скажи же, что сделал Сажесс.– Не пойму, какое это имеет значение для вас.– Конечно, ты и не можешь понять. И тем не менее расскажи.Лизетта глубоко задумалась, прежде чем снова заговорила.– Сначала я хотела бы узнать, что произошло между Сажессом и вами несколько лет назад. – Она подумала, что ее дерзкий вопрос разозлит Макса, но вместо этого он улыбнулся.– Может быть, лучше моя мать расскажет тебе? – спросил он.– Мадам Волеран не станет говорить об этом.– Очевидно, она заслуживает большего доверия, чем я предполагал, – весело заметил он. – Ее следует похвалить. Большинство женщин не способно держать язык за зубами, если есть хоть малейший повод посплетничать.– Теперь, после того как я решила остаться здесь, месье Сажесс вскоре вызовет вас на дуэль, не так ли?– Весьма вероятно.– А потом… Что будет со мной?– Ну а как ты представляешь свою дальнейшую судьбу?– Я… я получила образование и могу попытаться найти работу. Меня бы устроило место учительницы.Казалось, Макс нашел ее замечание забавным.– И какие же предметы ты изучала?– Английский, географию, историю, ботанику, латынь…– Ботанику? Хм-м-м, не знал, что необходимы учителя в этой области.– Вы смеетесь надо мной, – сказала Лизетта. – Очевидно, вы считаете меня дурочкой.– Я по-разному отношусь к тебе, моя милая, но дурочкой не считаю.– Не… не называйте меня так, – заикаясь, произнесла она.– Милой? Но ты именно такая, – сказал Макс с ласковой насмешкой. – Милое, нежное создание, которое никогда бы не отказалось от спокойного образа жизни, если бы не каприз судьбы. Обаятельная, добрая, самоотверженная… ты обладаешь всеми качествами, которые мужчина хотел бы видеть в своей жене. Неудивительно, что Этьен Сажесс так добивается тебя. Твоя скромность чрезвычайно привлекательна.Макс понятия не имел, что заставило его насмехаться над ней, если не считать той самой привлекательности, о которой он говорил и которая так сильно действовала на него. Однако она была прежде всего женщиной, и однажды он может снова стать жертвой тщеславия и предательства, на которое способна женщина. Забыв об этом, он может снова подвергнуться тому, что уже испытал с Корин.– Вы совсем не знаете меня, – сказала Лизетта, по-детски торопливо выговаривая слова. – Вам кажется, что знаете, но это не так!Неожиданно его горечь сменилась весельем.– Разве ты можешь обижаться на мои слова? – спросил он. – Я хотел сделать тебе комплимент.– Нет, вы насмехались надо мной!Его улыбка была озорной и трепетно теплой.– Я готов повторить каждое слово. А сейчас успокойся или меня обвинят в возврате твоей болезни.Лизетта сжала губы и отвернула от него лицо. Посмотрев через плечо Макса, она встретилась с задумчивым взглядом Ноэлайн. Экономка молча проследовала за ними в спальню, откинула простыни, задвинула шторы и как-то странно, испытующе посмотрела на Макса. Лизетта не могла понять, о чем она думает. * * * Волосы Лизетты были все еще влажными после мытья и сверкали, как огонь. Ноэлайн осторожно распутала шелковистые локоны и начала расчесывать их. Ирэн сидела рядом и смотрела в окно. Утренние лучи солнца ярко освещали дубы, выстроившиеся вдоль дорожки, и, пробиваясь сквозь крону, падали на влажную землю. Ирэн наблюдала, как Макс отъехал верхом на своем черном жеребце. Убедившись, что ее сын уже достаточно далеко от дома и не сможет внезапно вернуться назад, Ирэн повернулась к Лизетте и тихо сказала:– Ты имеешь право знать, Лизетта, что произошло между Максом и Этьеном Сажессом.Ирэн долго думала, стоит ли открывать девушке секреты прошлого, однако Ноэлайн уверила ее, что будет лучше, если Лизетта узнает об этом от матери Максимилиана, чем от кого-то другого.– Макс никогда сам не расскажет, – продолжила она, – поэтому придется это сделать мне. Ты должна знать, чтобы лучше понять моего сына, и, может быть, тогда душа его смягчится.Лизетта была озадачена.– Мадам, – сказала она, – если вы полагаете, что я смогу полюбить его, то не стану лгать, это вряд ли возможно. И почему вы хотите…– Сначала послушай, что я скажу тебе.– Хорошо. – Лизетта наблюдала за ней в зеркало, в то время как Ноэлайн продолжала расчесывать ей волосы.– Пожалуй, следует начать с того, "то Макс всегда был очень чувственным человеком, – начала Ирэн.Лизетта не могла удержаться от того, чтобы не прервать ее:– У меня сложилось совсем другое впечатление. Мне он кажется самым бесстрастным мужчиной, какого я когда-либо встречала.Ноэлайн перестала расчесывать ее.– Не думай так, детка. В глубине его души бушуют сильнейшие чувства.– Верно, – подтвердила Ирэн. – Если бы ты могла видеть его несколько лет назад, Лизетта, ты не сомневалась бы в моих словах. Макс вырос очень жизнелюбивым, безудержным, и ему не было равных среди других. Его братья не похожи на него. – Лицо Ирэн приняло задумчивое выражение. – Не думай, что я говорю так только потому, что являюсь его матерью. Макс превзошел все ожидания своего отца. Он был буйным мальчиком, озорным и бесстрашным, но тем не менее нежным и добрым к тем, кто нуждался в помощи. Он был веселым и обаятельным. В то время у Макса было много друзей. Он рисковал жизнью, защищая честь тех, кого любил. Почти все женщины в Новом Орлеане, молодые и старые, матроны и служанки, любили его. В те дни он был очень лихим и красивым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121