– Я.., да, я согласна.Она уже на собственном опыте знала, как неожиданно может измениться жизнь, перевернув все вокруг с ног на голову. И только одно ей было известно точно – никогда больше не вернется она к той своей прежней жизни.., и была откровенно рада этому.– Но у нас с тобой еще есть неотложные проблемы, – заметила она.– Что же это может быть? – улыбаясь спросил Рэнд.Розали указала на измятую одежду.– Как мы появимся в замке в таком виде?Рэнд улыбнулся и откинул с лица волосы.– Очень просто: мы проберемся тайно, любовь моя, – ответил он. Глава 12 Вся моя прежняя жизнь Уже не моя теперь. Прошли, пролетели те дни, Как быстрокрылые сны, Чьи образы живы лишь в памяти… Джон Вильмонт, граф Рочестер
Сдержав слово, Рэнд провел Розали в замок так осторожно, что никто не увидел их по дороге. На пороге комнаты он поцеловал ее, прежде чем проститься.Опасаясь, что по ее счастливому виду окружающие немедленно догадаются о случившемся, Розали была необычно тиха за обедом. Всего несколько раз осмелилась она поднять глаза, боясь встретиться взглядом с Рэндом.Противный! Он не пришел к ней следующей ночью.Целых два часа Розали ждала и уже раздумывала, не пойти ли самой к нему, но осторожность одержала верх, и она, погасив свечи, легла спать.Проснувшись, утром она обнаружила на подушке желтую розу, с которой были аккуратно срезаны шипы.Поднеся нежный бутон к лицу, она вдохнула его аромат и мысленно перенеслась в напоенный благоуханием сад, где произошло их последнее свидание.В таком сонно-мечтательном настроении Розали пребывала почти весь день. * * * – Это здесь, – прошептала Мирель, украдкой продвигаясь по коридору.Розали потянула на себя золоченую ручку двери, но она не поддавалась.– Ты права, – разочарованно сказала она. – Закрыто.Но почему эта портретная галерея заперта?– А вы думаете, это галерея?– Да, наверное, ведь комнаты по обеим ее сторонам полны картин и бюстов предков д'Анжу. – Розали с подозрением посмотрела на дверь. Это была единственная комната в замке, где они с Мирель еще не побывали.Встретившись с ней взглядом, Розали поняла, что бурная фантазия Мирель подталкивает ее на поиски разгадки тайны закрытой двери.– Вероятно, там было совершено убийство, – прошептала она, и Розали засмеялась.– Нет, скорее всего комнату заперли просто случайно.– Может быть, нам попросить ключ у мадам Альвин?Розали покачала головой.– А вдруг ее закрыли специально, тогда у нее найдется причина отказать нам. И если нас потом застанут здесь, как мы все объясним?Посмотрев друг на друга, они улыбнулись, предчувствуя нечто необычное.– Мадемуазель, нет ли у вас…– Тебе нужна шпилька? Ею ты сможешь открыть замок, да?– Может быть… Но надо прежде убедиться, что поблизости никого нет.Мирель проворно повернула тонкую острую шпильку…– О, да у тебя тоже масса талантов, Мира, – удивленно заметила Розали, и девушка улыбнулась.– Жив, я рядом с Гильомом, многому научишься, чтобы не пропасть с голоду. Он показал мне, как это делается.Мирель впервые говорила сама о своей прошлой жизни. Наклонив голову, Розали с интересом смотрела на нес.Она не знала, что ей довелось пережить, но было ясно, что жизнь закалила ее.Как же смогла она остаться такой милой и неиспорченной? Что тому причиной – сильная воля или нежная забота Гильома, оберегавшего сестру от грязи и пошлости жизни?После нескольких усилий замок вдруг тихонько щелкнул, и Мирель с торжеством посмотрела на Розали. Открыв дверь, они не задумываясь быстро скользнули внутрь.Да, это действительно была портретная галерея со множеством развешанных по стенам картин, которые смотрели на них глазами одетых в старинные наряды незнакомцев.Один портрет висел отдельно от других. Он помещался между двух роскошно обрамленных зеркал.Подойдя к окну, Розали отдернула штору, чтобы лучше рассмотреть его.– Элен Маргарэт д'Анжу, – прочитала Мирель табличку, подойдя ближе.Теперь Розали знала, почему была закрыта эта комната. Какие чувства, какие переживания были заперты здесь вместе с живописным образом этой женщины?– Какая красивая! – сказала Мирель. – Кто это?– Его мать, – просто ответила Розали. – И не так уж она красива. Мира.Может быть, ее чувство к Рэнду мешало ей беспристрастно воспринимать портрет, Элен д'Анжу была действительно необыкновенно хороша.Классические черты ее лица, прихотливый изгиб губ, напоминавший губы Рэнда, и насмешливое выражение, которое тоже было знакомо Розали… Только глаза, пожалуй, были другими: у Элен изумрудные, а у Рэнда – зеленовато-золотые.Было нечто жуткое и сверхъестественное в том, чтобы находить черты Рэнда в портрете этой незнакомой женщины. Впрочем, в ней хватало и своей собственной, неповторимой красоты, которую она не передала своему старшему сыну. Вместо нее Рэнд унаследовал сильные упрямые черты, справедливо отнесенные Розали к отцовской линии Беркли. Большой, выразительный рот Рэнда, его сияющая улыбка, соединение янтаря и солнца в цвете его волос – всего этого не было в чертах его матери.Казалось, характеру Элен Маргарэт свойственны самые разные проявления – насмешка, гнев, даже страсть, но только не любовь…"Вы мучили его, когда он стремился к вам", – горько думала Розали, и эта мысль заглушала и перекрывала все ее чувства в восприятии портрета.Она не находила в своем сердце никакого "сочувствия к женщине, которая безжалостно ранила тех, кто любил ее. Розали еще раз с неприязнью посмотрела на портрет.– Наверное, – сухо проговорила она, – художнику удалось точно передать сходство.– Что вы сказали, мадемуазель?– Пойдем отсюда, Мирель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88