Оно перерастало в тяжкое, жаркое томление. Николай всегда знал, как вызвать в ней отклик. Она ненавидела его за эти игры и в то же время отчаянно хотела, чтобы это не было игрой. Он притворялся человеком, которого она с легкостью могла бы полюбить, человеком, о котором она когда-то мечтала. Он великолепно разыгрывал эту роль, и она снова и снова ловила себя на том, что верит ему, пусть на одно-два мгновения. Сердце ее ныло от желания любить этого человека, недостойного любви, который из каприза унизит и предаст в любую минуту.– Почему ты так со мной поступаешь? – жалобным шепотом спросила она, не в силах скрыть предательские слезы.– Эмма, – нежно произнес он, отпуская ее локон.Она отпрянула и в упор посмотрела на него, качая головой. Прежде чем он успел произнести хоть слово, она быстро пошла прочь. * * * После полуночи, когда Эмма уже спала глубоким сном, Николай тихонько вошел в ее гостиную. Он поглядел на приотворенную дверь спальни, и ему показалось, что он слышит ее сонное дыхание. Медленно опустившись в кресло, он взял со столика резную фигурку из подаренного ей когда-то маленького каменного зверинца. Янтарный тигр потеплел в его руках, сияя в полумраке. Водя пальцем по гладкой спинке зверя, он вглядывался в темноту спальни. Его терзали вожделение, одиночество, волновала близость жены. Но он не станет овладевать ею, пока она не призовет его, не полюбит так, как любила Емелия.– Емелия, что стало с тобой? – прошептал он по-русски, сжимая в кулаке тигра.Он расспросил своих слуг, особенно сестер Сударевых, пытаясь выяснить, известно ли им что о Емелии, но, кроме старых легенд, им нечего было рассказать. В конце концов он нанял одного из сотрудников Британского музея, сэра Винсента Олмэя, чтобы тот поехал в Россию и провел изыскания в частных и государственных архивах для выяснения судьбы княгини Емелии Васильевны. Николай не сомневался, что его семья не станет препятствовать сэру Ол-мэю в розысках. Возможно, даже кто-то из сестер ему поможет. До тех пор пока Николай не узнает, что случилось с его прошлой женой, покоя душе не будет. Если бы только он тогда мог что-то сделать для Емелии, как-то защитить ее…Он заставил себя неподвижно сидеть в кресле, хотя все тело его ныло от безумного желания пойти к Эмме и заключить ее в объятия.– Ты же обещала, что вспомнишь меня, – яростно шептал он, вглядываясь в темноту ее спальни. – Ты сказала, что узнаешь меня! * * * На следующий день к Эмме явился нежданный гость.Николай с Джейком уехали на очередную прогулку по Лондону, а она наслаждалась утренним чаем, когда вошел дворецкий Станислав и подал ей серебряный поднос с лежащей точно посредине визитной карточкой. Эмма удивленно раскрыла глаза, увидев имя лорда Адама Милбэнка.– Отослать его прочь, ваша светлость? – осведомился Станислав.– Нет, – рассеянно проговорила она, – проводите лорда Милбэнка в гостиную.Лицо дворецкого осталось бесстрастным, но черные брови чуть поднялись вверх.– Хорошо.Эмма пригладила кудри, подвязанные зелеными лентами и сколотые на затылке в узел. Одернув темно-зеленое бархатное платье, поправив турнюр и шелковые оборки на груди, она поспешила в гостиную. Странно, что Адам приехал к ней с визитом, особенно если учесть неприязнь, которую он питает к ее мужу. Может быть, он хочет поговорить с ней о прошлом или даже наладить заново дружбу… Но для какой цели? Ей это было непонятно. Впрочем, не важно: появление Адама отлично подходило для ее целей.Николай узнает об этом визите и будет взбешен. Она хотела, чтобы муж испытал хотя бы долю тех страданий и мук уязвленной гордости, которые заставил пережить ее. Может быть, ей не стоило использовать для этого Адама, но в конце концов это значения не имело. Они оба ее использовали, и Адам, и Николай, так что пора было им отведать собственной похлебки.Станислав провел Адама Милбэнка в гостиную и осведомился, не требуется ли Эмме чего-нибудь.– Подайте, пожалуйста, чаю, – распорядилась она.– Сию минуту, – тихо произнес дворецкий и удалился. Эмма протянула руки навстречу Адаму, человеку, которого всегда считала истинной любовью всей своей жизни.– Адам, – улыбнулась она ему, – я собиралась пригласить вас на чашку чая. Как мило, что вы пришли!Явно удивленный столь радушным приемом, он взял ее руки в свои и слегка пожал. Его мальчишеское лицо было встревоженным, но карие глаза светились надеждой.– Я собирался всего-навсего оставить визитную карточку…– Нет, останьтесь и выпейте со мной чаю, – настаивала она. – Разумеется, если у вас есть время.– Это самое лучшее занятие, которое я мог бы придумать. – Адам прошел в комнату, держа в руках шляпу и хлыстик. Окинув взглядом обстановку гостиной, он изумленно покачал головой. – Такая роскошь, а вы смотритесь среди нее естественно и непринужденно, как дома.– Но это и есть мой дом, – звонко засмеялась Эмма. – Однако я почти не изменилась. Я по-прежнему большую часть времени провожу в зверинце со своими старыми любимцами – Маньчжуром, Клео и Престо…– Как поживают ваши животные?– О, они быстро освоились на новом месте.– А вы?Улыбка ее погасла, и она, старательно расправляя юбки, стала медленно усаживаться в кресло с вышитыми подушками.– Я все еще приспосабливаюсь, – честно ответила она. – Николай… он человек непростой… неровный. Его нелегко понимать… С ним нелегко жить.– Но, Эмма, вы с ним счастливы?Разговор выходил за рамки светской беседы, становился слишком интимным. Однако прошлые их взаимоотношения облегчили Эмме беседу. Она, пожалуй, даже чересчур просто соскользнула на привычно душевную доверительность общения с Адамом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108