Это был лысый старик с тонкими седыми усиками, забавно встопорщившимися, когда он приветливо заулыбался.– Князь Николай, друг мой, – проговорил Чоглоков, лукаво блестя глазами. Он обнял Николая и засмеялся, запрокинув голову. – Ты будешь доволен выбором, смею тебя уверить. Таких красавиц поискать. Я никогда не видел столько прекрасных лиц сразу. А волосы!.. Как шелк. А груди!.. Словно сочные плоды. Ты легко выберешь себе по нраву. Мы как, сначала выпьем или сразу отправимся в бальную залу?– Не надо пить, – торопливо зашептал Сударев, делая вид, что не замечает свирепого взгляда своего князя. – Его светлость князь Николай Дмитриевич пылко стремится поскорее увидеть привезенных девиц.Чоглоков рассмеялся:– Кто его упрекнет? Следуй за мной, князь Николай, и я провожу тебя в рай.Коридоры звенели взволнованным девичьим щебетом. Гул становился все сильнее по мере приближения к бальной зале. Самодовольно ухмыльнувшись, Чоглоков потянул на себя дверную ручку в виде головы льва и распахнул двери.Раздался неслаженный хор ахов и охов, а затем наступила тревожная мертвая тишина. Николай помедлил на пороге, но Чоглоков и Федька совместными усилиями подтолкнули его вперед.– Господи Боже! – пробормотал Николай. В зале собралось около пяти сотен девушек, а может, и больше. Они стояли нестройными рядами, и все как одна смотрели на него в ожидании его выбора. Большинство были в длинных, до пола, полотняных рубахах л накинутых поверх платках красного, самого любимого в России цвета. У всех девушек волосы были заплетены в косы и убраны лентами и платочками. У многих на головах красовались кокошники из золотой или серебряной скани. Несколько самых храбрых девиц уставились на приближавшегося князя с открытым восхищением.Он почувствовал, как жаркий румянец залил ему лицо и шею, и обернулся к идущему следом Федору.– Я не могу… – начал было он, однако тот жестко ткнул его локтем.– Да вы только поглядите на них, ваша светлость.– Робеешь? – насмешливо фыркнул Чоглоков. – Это на тебя не похоже. Или тебе все еще неохота жениться? Уверяю тебя, это не так уж плохо. Кроме того, род Ангеловских должен продолжаться. Выбери себе жену, друг мой, а потом пойдем и выпьем водки.Выбери себе жену… Легко сказать! Чоглоков проронил это небрежно, словно предлагая выбрать на подносе закуску. Николай с трудом сглотнул и шагнул к длинному ряду девушек. Ноги будто свинцом налились. Он нерешительно миновал одну девушку, потом другую, едва заставляя себя смотреть им в глаза. Его провожали хихиканье, улыбки, лукавые взгляды, легкий шепоток. А иногда перед ним возникало отчаянное лицо девушки, явно оказавшейся здесь не по своей охоте, как и сам Николай. Он шел вдоль ряда красавиц, выпрямлявших спины при его приближении, чтобы выставить напоказ свои пышные прелести. Тонкие пальцы нервно теребили юбки и платочки. Для каждой девицы, которую Николай отверг, пройдя мимо, у Федора находились слова утешения и золотая монета из шкатулки.Где-то в середине ряда возможных невест Николай заметил мелькнувшие в толпе рыжие волосы девушки, более высокой, чем остальные. Она стояла несколько дальше по ряду, обращая на себя внимание полной неподвижностью среди переминающихся с ноги на ногу и подталкивающих друг друга соседок. Лицо ее было отвернуто от него в сторону, но по манере держаться… чуть ссутулившись, чтобы скрыть высокий рост…Широким шагом Николай устремился прямо к ней. Сударев, встревоженно окликая, поспешил за ним.– Князь-батюшка Николай Дмитриевич, вы пропустили несколько очень милых девиц…Однако Николай уже добрался до заветной цели и, схватив девушку за плечи, уставился в ее синие глаза и слегка потряс. В его душе смешались гнев и облегчение.– Эмма, – рявкнул он, машинально переходя на английский, – что происходит? Что ты здесь делаешь?Она растерянно мотнула головой и ответила на чистейшем русском языке:– Ваша светлость… Я не понимаю… Простите меня, если я вас чем-то обидела.Дернувшись как от удара, Николай выпустил ее руку. Его жена Эмма не говорила по-русски. Но голос принадлежал ей. И синие глаза были ее, и тело! Он замер в недоумении, вперив в нее пристальный взгляд, а вокруг раздавалось возбужденное перешептывание.Сударев взял на себя объяснение с девушкой.– Ну-ка ты, рыженькая, – спокойно проговорил он, – как тебя зовут?Не отводя глаз от Николая, она ответила:– Емелия.– Я хочу поговорить с тобой, – тихо сказал Николай. – Сейчас же. – И прежде чем кто-либо успел произнести хоть слово, потянул ее за собой прочь из залы. Толпа женщин заволновалась, ряды расстроились в беспорядочную массу. Князь Чоглоков расхохотался.– Николай, – крикнул он им вслед, – такое положено делать после венчания!Не обращая внимания на суматоху и оклики, Николай продолжал тащить девушку за руку. Она молча повиновалась. Он завел ее в первую попавшуюся пустую комнату и закрыл за собой дверь. Только тогда она попыталась освободиться, резко выворачивая запястье из его цепких пальцев.– Что случилось? – настойчиво спросил Николай, нависая над ней. – Мы с тобой спорили в библиотеке. Сомс принес этот чертов портрет, все вокруг потемнело, и…– Простите, я ничего не понимаю, – по-русски повторила она, растирая покрасневшее запястье и настороженно глядя на него как на сумасшедшего.Свобода и легкость, с которыми она изъяснялась, взбесили Николая.– Когда мы виделись в последний раз, ты и десяти слов не знала по-русски!Девушка попятилась от него к двери.– По-моему, мы раньше не встречались, – пролепетала она, и глаза ее тревожно потемнели. – Ваша светлость, пожалуйста, позвольте мне удалиться…– Погоди, погоди!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108