Уэйден обязан был либо потребовать, чтобы он женился, либо вызвать его на дуэль.
— Возможно, вы не поняли, мистер Уэйден? Я ее обесчестил, погубил ее репутацию.
— То есть помешали ей стать жеманной, безгрешной супругой какого-нибудь напыщенного англичанина? — с явной насмешкой воскликнул Уэйден. — Возможно, это очень важно для тех, кому нечем больше гордиться. Эванджелина — художник в подлинных фламандских традициях, и у нее большое будущее, уж поверьте моему опыту. Я уверен, что один опрометчивый поступок не помешает ей добиться успеха в более важных делах.
Как видно, Уэйден не относил его отношения с Эванджелиной к категории важных дел. На сей раз Эллиот не смог подавить возмущение.
— Послушайте, дружище! Разве вам не понятно? Эванджелина предпочла жить в Англии, где она является высокородной леди, внучкой пэра, сестрой будущего графа. Такая родословная накладывает тяжелые обязательства.
Уэйден, приподняв седую бровь, пристально посмотрел на Эллиота поверх края бокала.
— Если нормы жизни, принятые в Англии, придутся Эванджелине не по вкусу, она в любой момент может переехать на континент, милорд. А кроме того, предполагаемый наследник — это не то же самое, что прямой наследник. У нового графа Трента есть супруга, которая, как, очевидно вам известно, все еще находится в детородном возрасте. Может быть, она еще родит ему сына?
— Разве только если свершится чудо, — пробормотал Эллиот, сложив на груди руки.
К его удивлению, Питер Уэйден откинул назад голову ц весело рассмеялся.
— Вы правы, милорд, пожалуй, для этого потребуется чудо. Откровенно говоря, если ни вы, ни другие великосветские повесы не помогут миледи, то, по-моему, надежды на успех нет.
Эллиот чуть было не выругался при упоминании о Джанет Стоун.
— Учтите еще одно, Уэйден: я смогу сделать больше, чем спасти репутацию Эванджелины. Я смогу защитить Майкла от махинаций со стороны семейства его отца. Они не посмеют злить меня. К тому же вполне возможно, что Эванджелина ждет от меня ребенка. Мне это только что пришло в голову, но это, несомненно, может повлиять на ваше решение.
Питер Уэйден удивленно взглянул на него:
— На мое решение? Вы переоцениваете мои возможности, лорд Рэннок! Неужели вам показалось, что я мог бы заставить Эви выйти за вас замуж? — Он улыбнулся с явным сочувствием. — Нет, я не могу этого сделать, — тихо добавил он.
Мрлчание затянулось. Эллиот понял, что встреча подошла к концу.
— Спасибо, что уделили мне время, мистер Уэйден. Не смею вас больше задерживать. — Он направился к двери, но едва взялся за ручку, как Уэйден его окликнул:
— Скажите, лорд Рэннок, вы любите Эванджелину?
Чуть помедлив, Эллиот, отбросив всякую гордость, кивнул:
— Да, мистер Уэйден. Очень люблю.
— В таком случае вам, возможно, следует попытаться завоевать ее сердце. Может быть, вам удастся то, что не удалось другим. Если у вас получится, я с радостью дам свое благословение.
— Спасибо, мистер Уэйден, — сказал Эллиот и почувствовал, что краснеет. — Но боюсь, что мой непредумышленный обман лишил меня всякой возможности добиться успеха.
— Жаль, — произнес Питер Уэйден, допивая остатки хереса. — Возможно, мне следует поехать в Роутем-на-Ли и поговорить с вдовой моего брата? Уинни только кажется безмозглой курицей, на самом деле она не такая. Пожалуй, я так и сделаю. И с Эванджелиной побеседую. Я настоятельно посоветую ей пересмотреть ваше предложение. Это все, что я могу вам обещать, милорд. Эллиот открыл дверь.
— Мистер Уэйден, — произнес он, снова обернувшись через плечо. — Хочу, чтобы вы знали, что я предложил Эванджелине выйти за меня замуж до того, как мы… до того, как я ее… скомпрометировал, — робко сказал он. — Я и сам удивился, что сделал предложение, сэр, но я, черт возьми, имел и все еще имею самые серьезные намерения.
Глава 13
Лорд Крэнем с нетерпением ждал, когда его изящная парная двуколка остановится перед узким особняком на Мейвертон-сквер. Его ливрейный грум соскочил с козел и взял под уздцы отлично подобранную пару гнедых, а барон тем временем искоса посматривал на дверь, которую много лет назад решительно захлопнули перед его носом. По правде говоря, он и сейчас сомневался, что дверь откроется перед ним, но этот самоуверенный лорд Линден был полон решимости разгадать до конца эту загадку. Крэнем нервничал, ему было не по себе.
Он чувствовал себя подсадной уткой или еще того хуже. Но к черту Линдена. У Крэнема есть и свои собственные причины зайти в дом на Мейвертон-сквер, причем они не имели ничего общего с его обещанием сотрудничать. А в следующий раз, убеждал он себя, его участие в интригах Линдена обойдется этому наглому виконту гораздо дороже, чем стоимость нового экипажа.
Повернувшись, чтобы дать указания ливрейному груму Крэнем заметил, как из-за угла на противоположной стороне улицы вышел майор Уинтроп в компании такого же широкоплечего и мускулистого приятеля. Мужчины остановились под ближайшим фонарем, окинули взглядами площадь и, наклонившись друг к другу, стали о чем-то вполголоса разговаривать. На обоих были неприметные плащи и широкополые шляпы, низко надвинутые на лоб. Тем не менее широкие плечи и выправка Уинтропа безошибочно выдавали в нем военного. Несмотря на уверения лорда Линдена, Крэнем сильно сомневался, что майор поспешил бы ему на помощь, даже если убийца набросился на него средь бела дня.
Когда Уинтроп небрежно прислонился спиной к фонарю, правая пола плаща чуть приоткрылась, и стало заметно, что в кармане у него пистолет. У майора была репутация великолепного стрелка. Может быть, даже более меткого, чем сам Рэннок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107