– Вот будет здорово, Джоан, – обрадовался он. – Возможно, если Фредди не оставит меня, наши дети смогут быть и родственниками, и друзьями, как мы с тобой.Услышав это, Джоан опечалилась.– Это будет трудно осуществить, – вздохнула она. – Мы уезжаем. Бентли. Уезжаем в Австралию. Бэзилу предложили там место в семинарии. Он давно об этом мечтал. Он собирается оставить приход Святого Михаила. Мы не будем предавать эту новость гласности, пока Кэм не найдет другого приходского священника, но я не думаю, Бентли, что мы сюда вернемся.Бентли круто повернулся и заглянул ей в глаза.– Ах, Джоан, но это ведь так далеко! Ты уверена, что… Вижу по твоим глазам, что ты уже все решила окончательно. Жаль. Чалкот моих мальчишеских лет уже никогда не будет прежним.Джоан с пониманием взглянула на него.– Чалкот твоих мальчишеских лет давным-давно исчез, – объяснила она. – Не знаю, хорошо это или плохо, но ничто не осталось таким, как было когда-то. Мне кажется, ты понимаешь, что я имею в виду.– Возможно, – кивнул он. – Но я хотел бы поговорить еще кое о чем.– В таком случае поезжай домой, – посоветовала Джоан. – И попробуй поговорить – по-настоящему поговорить, по душам – со своей женой.Он наклонился и легонько поцеловал ее в лоб.– Попробую, – улыбнулся он. – Это нельзя больше откладывать. Я не уверен даже, что застану ее там.– Думаю, что застанешь, – сказала Джоан. – Но тебе придется приложить немалые усилия, чтобы искупить свою вину. И еще я думаю, что тебе потребуется друг. Ты знаешь, что я всегда рада быть твоим другом. Как в прежние времена.– Я это знаю, – согласился он, однако в его голосе слышалось сомнение.Она сжала его руку.– Это не пустые слова, Бентли, – заговорила она. – Я сейчас каждое утро бываю в ризнице. Если захочешь поговорить, заглядывай.Бентли криво усмехнулся:– А ты не боишься, что каждый раз, когда я вхожу в церковь Святого Михаила, потолок может рухнуть на наши головы?Джоан удивленно взглянула на него. Потом, не сговариваясь, они взялись за руки и отправились в сторону Бельвью.Однако как только из конюшни привели его лошадь, решимости ехать домой у Бентли поубавилось. Он медленно поехал через деревню. Остановившись у подножия холма, он прислушался к тому, как со скрипом раскачивалась на металлических кольцах вывеска над входом в «Розу и корону». Похолодало, с севера подул пронизывающий ветер. Наверное, к утру разразится буря, подумал он. Наверняка никто не пустится в экипаже в дальнюю дорогу в такую погоду.Но это, возможно, зависело от того, насколько не терпелось кому-то уехать. Фредди, судя по всему, большая мастерица совершать необдуманные поступки. Он представил себе, как гонится за ней до самого Страт-Хауса – а именно так бы он и поступил. Но она, возможно, уже несколько часов находится в дороге. Поэтому, боясь застать дома пустую постель, Бентли спешился и направился к входу в пивную. Если сегодня из Чалкота выезжала большая дорожная карета, то кто-нибудь из посетителей пивной непременно упомянет об этом. И кто-нибудь, возможно, захочет с ним выпить, а это ему, черт возьми, будет совсем нелишне.В пивной было дымно, слышались громкие голоса, кто-то настраивал скрипку. Возле камина стояла группа людей, трое из которых были с музыкальными инструментами, и все они отбивали такт ногами. На высоком табурете между ними сидел владелец в форме Королевского стрелкового полка, который пел не вполне пристойную балладу чистым, хорошо поставленным баритоном. Бентли протиснулся за один из столиков возле кухни, закурил первую за долгое время манильскую сигару и огляделся вокруг в поисках кого-нибудь, с кем можно было бы сыграть в карты. Или в кости.Или, на худой конец, подраться – да что угодно, лишь бы избавиться от одолевавших его мыслей.Но прогнать мысли было не так-то просто. Похоже, он разучился это делать. Поэтому он просто сидел там – несчастный и печальный.Шло время, народу еще прибавилось, а дым сгустился настолько, что сквозь него уже не просматривались почерневшие от времени балки на низком деревянном потолке. Рассеянно здороваясь с теми, кто проходил мимо столика, Бентли сидел, потеряв счет времени. Выпивка тоже перестала доставлять ему удовольствие. И никто из окружающих не проявлял никакого интереса к картам или игре в кости, потому что все заслушались пением валлийца.Время от времени он видел, как сквозь толпу протискивается Джейни, разнося на столы тарелки с едой и кружки эля. Он сожалел, что рассердил ее, потому что она ему нравилась. Но сейчас у него были более важные проблемы, чем уязвленное самолюбие Джейни, поэтому Бентли просто отвернулся.Однако Джейни не желала мириться с невниманием к собственной персоне. Когда стемнело, она прошла мимо его Столика, держа высоко в руках поднос с грязной посудой. Бросив на него последний презрительный взгляд, она каким-то образом задела локтем за спинку его стула, и полупустой стакан бренди опрокинулся ему на голову, а потом упал на стол и разбился. Осколки стекла разлетелись в разные стороны, а на его сапоги опрокинулось блюдо с тушеной капустой. Скрипка замолкла. Где-то возле камина раздались аплодисменты.Заставив себя улыбнуться своей обычной добродушной улыбкой, он поднялся на ноги и принялся стряхивать бренди, которое успело промочить лацканы сюртука, изо всех сил стараясь сдержать охватившую его ярость. Джейни с милой улыбкой достала из кармана фартука маленькое полотенце и, бросив на его стол, удалилась. Бентли осмотрел сюртук. Загублен, решил он, промокая шерстяную ткань полотенцем Джейни. Ну, теперь Кембл наверняка убьет его, потому что за этим великолепным зеленым сюртуком он посылал на Сейвил-роу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109