.. Викарий снова улыбнулся.– Это известно одному Богу, – ответил он. – Однако вспомни Эллиот, что сказал Эразм: уж лучше дьявол знакомый, чем тот, которого вы не знаете. Какое ее ждет будущее, если она не выйдет за него замуж?Раннок оттолкнул пустую чашку.– Не знаю.– То-то и оно! – Амхерст тоже отодвинул чашку.Мир жесток, Эллиот, и мы не всегда можем защитить от него своих детей. Ратледж по крайней мере из превосходной семьи. Я считаю его брата, лорда Трейхорна, своим добрым другом. Если вдруг – заметь, я говорю «если» – он не будет как следует заботиться о Фредерике, можно быть уверенным, что о ней позаботится его семья. Так что молитвенник лежит у меня в кармане, а я поддерживаю кандидатуру Бентли Ратледжа. Что скажешь ты, Эллиот?Раннок некоторое время сидел не двигаясь. Потом с решимостью уверенного в себе, слегка надменного вельможи маркиз вскочил со стула.– Жди здесь, – бросил он через плечо. – Мне нужно поговорить со своей женой. * * * В конце концов Амхерст одержал верх над лордом Ранноком, и жена лорда Раннока поддержала мудрые доводы Амхерста. Однако – и леди Раннок особенно настойчиво подчеркнула это – решающее слово в вопросе о браке должно принадлежать Фредерике. Они уже пообещали ей один вариант решения и теперь не могли просто так взять свои слова назад.Поэтому маркиз снова встретился со «знакомым дьяволом» и, взяв себя в руки, поведал Ратледжу о чувствах Фредерики. Потом Раннок и его жена, отыскав Фредди в музыкальной комнате, сообщили ей об изменении своего решения. Молодая леди этому не обрадовалась. Тем не менее полчаса спустя Бентли указали жестом в направлении музыкальной комнаты, и викарий, чтобы приободрить, пихнул его в спину.Когда он вошел в комнату, Фредди сидела за фортепьяно, подбирая одним пальцем какую-то грустную мелодию. Она была не похожа на женщину, которая ждет ребенка. Она выглядела, как… как Фредди, с ее чернильно-черными волосами, собранными в элегантный пучок. И с ее бровями. С этими завораживающе прекрасными бровями. Она приподняла брови и встала с табурета – олицетворение нежной экзотической красоты.– Доброе утро, Фредерика. – Он произнес это спокойным, уверенным тоном. Пока все шло хорошо.Фредди проявила нервозность, торопливо присев в реверансе.– Спасибо, что пришел, Ратледж, – сухо проговорила она. – Боюсь, что Эллиот не смог четко объяснить тебе мою точку зрения.Ага, значит, она намерена начисто отрицать все.– Твою точку зрения? – переспросил он, склонив голову к плечу.Она быстро пересекла комнату и подошла к нему.– Очень мило, что ты сделал мне предложение, но, уверяю тебя, в этом нет необходимости.– А я уверяю тебя, что необходимость есть, – возразил он. – Фредди, ведь ты носишь моего ребенка.Она чуть заметно улыбнулась.– Это я хорошо знаю, потому что большую часть утра меня… Ах, не будем говорить об этом.Бентли на мгновение встревожился.– Фредди, ты плохо себя чувствуешь? – спросил он, беря ее за локоть. – Может быть, послать за доктором?Она снова улыбнулась той самой горькой улыбкой, которой, ему казалось, он будет теперь всегда бояться.– Спасибо, но и в этом тоже нет необходимости, – махнула она рукой, снова отходя от него. – Как и в женитьбе на мне. Возможно, тебе этого не понять, но в моей родной стране то, что ребенок рожден вне брака, не считается позорным пятном, и как только проклятая гражданская война закончится…Что-то в ее тоне вызвало его раздражение.– Довольно, Фредди, – прервал он ее. – Я уже слышал это от Раннока, так что не начинай все сначала. Ты не бежишь во Фландрию и не возвращаешься в Португалию. И ты не выходишь замуж за какого-то воображаемого жениха, что, как я подозреваю, ты была намерена сделать.Ее глаза вспыхнули гневом.– Ишь, раскомандовался! Ты пока что не мой хозяин, Ратледж.Бентли почувствовал, как в жилах его закипает кровь. Нет, видимо, убедить ее не удастся.– Возможно, Раннок недостаточно четко изложил мою точку зрения, Фредди, – произнес он, стараясь подавить гнев. – Но твоя страна здесь. И ты носишь моего ребенка. И если ты думаешь, что тебе удастся покинуть Англию с моим ребенком в чреве, то тебя, черт возьми, ждет глубокое разочарование.Фредди застыла на месте.– Что я слышу? – тихо промолвила она. – Это угроза? Он видел, как под голубым шелком утреннего платья задрожали от гнева ее плечи.– Это мой ребенок, Фредерика, – решительно заявил он. – Я намерен заботиться о нем. И не вздумай встать на моем пути.Карие глаза насмешливо взглянули на него.– Твой ребенок! Твой путь! – сердито фыркнула она. – Как ты смеешь предполагать, будто я не забочусь о благополучии этого ребенка? Поверь, Ратледж, я очень хорошо знаю, как важно иметь родителей. Чувствовать себя защищенной. Сначала представь себе, каково ребенку без обоих родителей, как это было у меня, а потом уж высказывайся.Бентли отвел от нее взгляд и уставился куда-то в глубину музыкальной комнаты. О да, она это знала. Наверное, гораздо лучше, чем он. Фредерика осталась сиротой. А Бентли по своей небрежности оставил сиротой своего первого ребенка – дочь его и Мэри. Из-за его легкомыслия Бриджет умерла. Но с этим ребенком все будет по-другому. Об этом ребенке он знал. Он не совершит дважды тот же грех. Но как потенциального мужа Фредерика, по-видимому, считала его полным ничтожеством. И он не мог бы утверждать, что она была не права.Он подошел к окну и, сложив за спиной руки, уставился в бесцветный туман. Потом вернулся к Фредерике. Она, нахохлившись, снова сидела на крутящемся табурете возле пианино. Бентли опустился на колени у ее ног и взял ее руки в свои.– Ах, Фредди, – заговорил он, сжимая ее руки, – мы должны сделать так, чтобы наш брак был удачным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109