Кстати, – Джин скорчила гримасу, – я тут замечательно провожу время. Вернее, так было, пока не позвонила ты. Мэб, ради Бога! У меня уже заработало воображение. Давай-ка поскорее спаси меня от кошмаров!
На миг в трубке наступило молчание, потом Мэб тяжело вздохнула и едва слышно сказала:
– Папа вернулся.
У Джин отвисла челюсть.
– Вернулся? – ошеломленно переспросила она, когда обрела дар речи. – Что ты хочешь этим сказать? Что они с Эдит приехали из Австралии?
– Нет, он вернулся один. С Эдит он расстался – по крайней мере, он так говорит. Вот где я провела весь вчерашний день – в отеле, где он остановился. У нас был очень долгий разговор.
Джин потрясенно молчала, не веря собственным ушам. Отношения между Феликсом и Эдит казались прочными, как скала. Правда, Джин и Феликс тоже когда-то считались неразлучной парой…
– Он говорит, что между ними все кончено, – продолжала Мэб. – Судя по всему, проблемы между ними начались, когда папа переехал в Сидней. Он сказал, что в Австралии все совсем не так, как у нас, и, хотя в своей компании он был командиром корабля, на австралийских авиалиниях ему предложили лишь место второго пилота. По-моему, с этого все и началось. Ты же знаешь папу – он всегда и во всем должен быть первым.
Истинная правда. Феликс просто на стену лез всякий раз, когда Джин пыталась проявить самостоятельность. Как, например, когда дочь пошла в школу, а Джин решила вернуться в колледж и получить диплом. Феликс настоял, что у нее и так слишком много дел – ей ведь нужно содержать в порядке дом и обихаживать семью. Вот почему сейчас Джин могла получить только работу секретарши – эту профессию она освоила на вечерних курсах, когда Мэб подросла, и ее можно было оставлять одну.
– Просто не верится, – сказала наконец Джин и, отшвырнув простыню, села, касаясь пола босыми ногами. Уяснить до конца сообщение Мэб было и впрямь нелегко. – А он говорил, что теперь собирается делать?
– Ну… в общем, да, – без особой охоты признала Мэб. – Говорил, что хочет оставить прошлое позади и начать все сначала. – Она шумно втянула воздух. – Ой, мамочка, ты не представляешь, как я рада, что ты уехала! Папа был вне себя, когда обнаружил твое отсутствие. Он, наверное, ожидал, что ты сидишь сиднем дома и оплакиваешь свою горькую судьбу. Когда я сказала ему, куда именно ты поехала, он от злости чуть не лопнул.
– Мэб! – сдавленно одернула Джин. – Это все же твой отец, а ты говоришь о нем как о постороннем человеке.
– Потому что он и есть посторонний! – тотчас огрызнулась Мэб. – Ему ведь было абсолютно наплевать на нас, когда он со своей драгоценной пассией намылился в гости к кенгуру! Что разве не так? Он же знал, что нам будет нелегко, – И все равно смылся, даже глазом не моргнул.
– Мэб…
– Что Мэб?! Это правда, мам, и ты сама отлично это знаешь. Нашему папочке нужно было только одно – заполучить свою Эдит и начать с ней новую жизнь. Что ж не наша вина, если он со своими великими планами сел в лужу, и нечего упрекать меня за то, что я этому даже рада. Слышишь – рада!
– Ой, Мэб…
– Ой, мам! – сердито передразнила дочь. – Скажи откровенно, ты ведь тоже этому рада? – Так и не услышав ответа, Мэб потрясенно воскликнула: – Боже, мам, только не говори, что жалеешь его!
– Н-нет, – с запинкой выговорила Джин, пытаясь понять, какие чувства на самом деле вызывает в ней новость, сообщенная Мэб. Не радость, конечно, но, если быть абсолютно честной, и не жалость. Если замыслы Феликса пошли прахом, винить в этом он может только самого себя.
– Я так и думала!
В голосе Мэб прозвучал праведный гнев, и на миг Джин ощутила укол вины. Она ведь тоже не без греха, и ей просто повезло, что ее встреча с Дереком случилась уже после развода. Если бы это произошло раньше, кто знает, как она себя повела бы?
– Что же, он собирается вернуться на прежнюю работу? – осторожно спросила Джин.
– Не просто собирается! – со злостью воскликнула Мэб. – Он хочет жить с нами! Представляешь? Он, видите ли, считает, что может начать все сначала. Вот почему я так рада, что ты уехала. Надеюсь, к тому времени, как ты вернешься, ему надоест попусту торчать в Валдизе, и он отправится попытать счастья где-нибудь еще. Чем дальше, тем лучше! Я уже сказала ему, что вряд ли он здесь найдет достойное его квалификации место, а он заявил, что не станет ничего решать, пока не поговорит с тобой!
Джин мысленно застонала.
– Это еще зачем?
– А ты как думаешь? – Мэб тяжело вздохнула. – Мам, он хочет вернуть тебя. Давай посмотрим правде в лицо: ты его просто избаловала. Столько лет ты его разве что на руках не носила!
– Да ничего подобного! – возмутилась Джин. Ей неприятна была мысль, что дочь считала ее жертвой мужской тирании.
– Во всяком случае, с тобой ему все сходило с рук, – холодно уточнила Мэб. – А вот Эдит совсем не такая. Она слишком высокого о себе мнения, чтобы стелиться перед мужчиной, тем более таким, как наш папочка.
– Почему ты так говоришь? – недовольно спросила Джин.
– Ой, мам! – Мэб опять вздохнула. – Ведь нельзя же сказать, что он победитель конкурса красоты, верно? То есть я имею в виду, что мужчина он хоть куда, но ему ведь уже сорок, а Эдит всего двадцать пять.
– Послушать тебя, так сорок лет – глубокая старость, – пробормотала Джин, вдруг разом ощутив свой возраст.
У нее уже сосало под ложечкой при одной мысли о встрече с бывшим мужем. Джин-то надеялась, что никогда больше его не увидит. Мэб, наверное, права – Феликс тиранил ее невесть сколько лет и теперь снова хочет подчинить себе. Вот только она уже не похожа на прежнюю Джин.
И Феликс ее не получит. Ни за что! Ей он больше не нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47