Наконец все было кончено. Арнис подошел, слегка обнял Ильгет.
— Ну что, она тебя обижала, Иль? Хочешь, я ее отшлепаю?
— Не, она хорошая, - весело сказала Ильгет, - и посмотри, я ей чуть глаз не выбила!
— Да уж, - сказала Иволга, - еще немножко, и наша Иль будет крута, как вареное яйцо.
Ильгет весело улыбалась. Только вот ребро все еще болит. И еще несколько мест, но не так сильно, наверное, обычные синяки. А ребро, возможно, и треснуло. Но это ничего, это пройдет - сейчас нанороботы в крови уже вовсю работают, заращивая повреждения.
— Ты с ней поосторожнее, Иль, - сказал Гэсс. Он подошел, прижимая рукой челюсть, которая стремительно опухала, - Иволга - это зверь, она мне еще на самой первой тренировке челюсть сломала.
Иволга улыбалась, слегка свысока поглядывая на остальных.
— Ничего-ничего, Иль, - Мира хлопнула ее по плечу, - занимайся лучше с Иволгой, а то Арнис тебя вечно жалел, он тебя, по-моему, никогда в жизни стукнуть не сможет. А ведь противник, он, знаешь, жалеть не будет.
— Да уж, - сказал Гэсс, - но этот синячок, Мирочка, я тебе тоже не забуду.
Квиринка ткнула его пальцем в живот.
— Так тебе и надо. Позвоню Мари и скажу, что я с тобой провела воспитательную работу.
Подошла Нока и ткнулась мордой в ладонь. Ильгет погладила собаку, и лута побежала к остальным. Три луитрена, Нока и Иволгины Зевс и Дунай, остроухая овчарка-риггон Лор, принадлежащий Гэссу. Ильгет подумала, что луитрены вместе смотрятся очень красиво. Серебристая Нока с пышно отросшей шерстью, белый Зевс и черный Дунай, все однотонные по окрасу и очень коротко стриженные. Кто это придумал такую рабочую собаку, которая и выглядит роскошно…
Мимо пробежала группа девчушек в разноцветных рэстан-кике, с полупрозрачными маневренными крыльями за спиной - видно, занимаются синхронными полетами.
Бойцы ДС подошли к одному из флаеров на стоянке, скинули на сиденье оружие. Скарты решено было оставить, вдруг надоест ходить пешком - а Иволге вообще еще домой возвращаться, два часа лету до озера Алорка. Флаер закрыли и отправили автопилотом на "Базу" - так называли небольшое помещение в управлении Милитарии, выделенное для 505го отряда.
Пахло весной. Тысячи рододендронов и целые поля роз уступами спускались к морю вдоль аллеи, засыпанной мельчайшим розоватым щебнем. Некоторые цветы уже распустились и на нежно-зеленом поле расплывались пастельными пятнами, источая сладкий аромат. Запах цветов мешался с соленым запахом моря, этот воздух можно было пить, большими глотками, слегка пьянея. Мира прыгала по дорожке, как козочка, перескакивая через уступы, взлетая вверх и касаясь древесных ветвей, осыпанных цветами, как снегом. Даже рабочие собаки поддались пьянящему запаху, и начали носиться друг за другом по аллее. Не хотелось разговаривать. Только дышать и смотреть. Ветви расступились, открывая взглядам морскую размытую синь. Справа начиналась знаменитая коринтская Набережная. Друзья спустились на желтовато-белый песочный пляж, почти пустой - лишь пара купальщиков входила в воду, да трое маленьких детей под присмотром женщины возились в песке.
Ильгет сбросила ботинки и гравипояс на песок, вслед за остальными. Приложила руку к рэстан-кике и произнесла "Плавание. Запуск". Говорят, есть уже костюмы, которые вообще моделируются мысленно и принимают любую желаемую форму. Но не на Квирине пока, их, вроде, разработали на Артиксе, и они безумно дороги.
Ильгет наблюдала, как Мира сбросила свой костюм - белье под ним уже превратилось в синий купальник, он тут же распался на бикини, лифчик и трусики, приобрел ярко-синий цвет, чуть побледнел, потек аквамариновыми полосами, затем цвета стали переливаться один в другой, двигаться. Свой купальник Ильгет сделала закрытым и ярко-красным. Мужчины уже стояли в простеньких плавках. На лифе купальника Ильгет появились плавательные очки… хотя они очень легкие. Ильгет нацепила очки на нос, они мгновенно плотно охватили голову.
— Пошли! - Иволга первой кинулась в воду.
Море было еще холодным. В первый момент даже дыхание перехватило. Но Ильгет быстро привыкла. Она и раньше любила плавать, но так, конечно, не умела. От квиринцев она сразу отстала, те плыли, как торпеды. Вот и глубина… Ильгет вдохнула последний раз и стала погружаться.
Страшновато было поначалу. Мозг не может поверить, что дышать уже не обязательно. Респироциты - пусть в крови их всего четверть процента - быстро перестраиваются на подводный режим. Четверть часа у нее есть наверняка. Ильгет плыла все глубже, вода уже давила прилично. Как здесь глубоко, кажется, у Набережной все же не так. Но вот и дно. Сквозь очки все очень четко видно. На камне колышутся низкие заросли разноцветных водорослей. Рыбки… Можно обратиться к вживленному циллосу, спросить, как они называются - но лень. Золотистая рыбка с длинными кружевными плавниками. Сине-белая, полосатая. Целая стайка малозаметных блестящих, похожих на обычных гуппи, а может, это они и есть. Ильгет вовремя заметила рядом медузу, по синеватым контурам почти невидимого тела, и отшатнулась. Их лучше не трогать. Где-то вдали мелькнула тень - очень большая. Дельфин или крупная рыба. А может быть, даже и кашалот или гигантский осьминог - да нет, нереально, слишком уж близко к берегу. Но тень показалась Ильгет огромной.
Все это только кажется совершенно диким и нетронутым. На Квирине нет видов животных, опасных для человека. Даже в мозг хищных рыб вложен инстинкт избегания людей. Многие виды животных давно изменены генетически. За каждым биотопом ведется постоянное наблюдение.
Что, впрочем, не портит очарования подводного мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166