– Тоже неплохая форма самоубийства – быстрая и почти безболезненная. Я согласен.
– А вы, Фаррел? – буркнул Дэвис.
– Я – что, мне терять нечего, кроме денег, – бросил я, стараясь выглядеть остроумным.
– Тогда начнем, – пролаял он.
«Стреляющий пистолет» – одна из разновидностей покера. Каждый игрок получает три карты. После этого делаются ставки. Потом получаешь четвертую карту и снова делаешь ставку, но уже в том случае, если играешь. Затем прикупаешь еще пятую карту и лишь после этого начинаешь играть по-настоящему. Если вспомнить, что начальная ставка пятьдесят долларов, то будет ясно, что я с моими пятью тысячами чувствовал себя не очень уверенно.
Через час от моих пяти тысяч осталось полторы, и я начал нервничать. Мэнсфилд выигрывал и был в хорошем настроении. Стив выиграл еще больше Мэнсфилда, а Дэвис проиграл больше, чем я, что ему, естественно, тоже не доставило радости. Наконец Кэрри поднялся и снова наполнил наши бокалы. Бэби тоже поднялась… Шуршание ее платья и обнаженная загорелая спина взволновали мою кровь, и я никак не мог сосредоточиться. Мэнсфилд выиграл последнюю партию и теперь сдавал. Я взял первые три карты и в это время Кэрри поставил рядом с моим локтем рюмку с «бурбоном». У меня были две вшивые четверки и семерка пик. Четвертая карта оказалась девяткой пик, пятая – шестеркой. А в банке уже находилось около тысячи долларов. Дэвис прикупил две карты. Стив – три. Мэнсфилд вопросительно посмотрел на меня…
«Черт возьми, – подумал я, – весь вечер я играл только наверняка, а к чему это все привело?»
– Две, – сказал я и отложил себе свои четверки. Сам Мэнсфилд прикупил одну карту. Я взял свои две, отпил глоток виски и осторожно заглянул в карты. Первое мгновение я даже глазам своим не поверил. Посмотрел снова. Вот они, мои хорошенькие – пятерка и восьмерка пик!..
Я сидел и держал в руках «прямой флеш»!
С рюмкой в руке, Бэби неторопливо обходила стол. Позади Дэвиса она остановилась и наблюдала за игрой. Дэвис поставил сто долларов. Стив принял вызов и удвоил ставку, а Мэнсфилд принял мой вызов. После этого удвоил ставку Дэвис. Стив спасовал, а Мэнсфилд принял вызов. Дэвис с напряжением ухмыльнулся, глядя на меня, и повысил ставку на четыре голубых жетона, каждый по пяти сотен…
Мне не нужно было пересчитывать мои деньги – я знал, что у меня осталось всего пятьдесят долларов.
– Кэрри?! – спросил я безразличным тоном. – Как обстоят дела насчет кредита?
Он равнодушно взглянул на меня, но я заметил, что его мозг все-таки напряженно заработал. Ему меня рекомендовали с очень хорошей стороны, и к тому же он видел те двадцать тысяч, с которыми я прибыл в этот город.
– Само собой, Майк, – ответил он, – сколько?
– Двадцать тысяч, – сказал я таким тоном, словно просил у него сигарету.
Он и бровью не повел, но, отсчитывая мне жетоны, все-таки едва заметно скривился. Я принял ставку Дэвиса в две тысячи долларов и повысил ее еще на четыре.
– Такая игра не по мне, – сказал Мэнсфилд и спасовал.
– Увеличим ставку на пять тысяч, – не уступил мне Дэвис. – Уверен, что вы блефуете, Фаррел.
– Угу, – подтвердил я и положил двадцать голубых жетонов на середину стола, показывая тем самым, что я превысил его ставку еще на пять тысяч.
Никто не произнес ни слова. Лицо Дэвиса казалось на редкость невыразительным, когда он пересчитывал свои жетоны. Я чувствовал, что напряжение нарастает с каждой секундой. Жетонов у него оказалось на одиннадцать тысяч, он вынул бумажник и достал четыре тысячи. Все это он бросил на середину стола. Из тех двадцати тысяч, которые дал Кэрри, у меня осталось только шесть, а чтобы принять вызов Дэвиса, мне нужно было десять.
– Как насчет того, чтобы увеличить кредит? – спросил я.
Кэрри замер в нерешительности, снова мозг его напряженно заработал, а я с деланным безразличием отвернулся. Из-за стола на меня устремила глаза Бэби, она приподняла руку и положила себе четыре пальца на щеку. Я до того разозлился, что готов был убить ее.
– Кредит, разумеется, для тебя открыт, Майк, – наконец сказал Кэрри, пытаясь произнести это по возможности равнодушно, – но я тоже не понимаю, почему бы господам не ограничить ставки?
– В таком случае добавь в банк десять тысяч и положи еще десятку сверху.
Кэрри последовал моему указанию, а потом вопросительно взглянул на Дэвиса.
– Кэрри правильно тебя понял, Фаррел? – спросил тот.
– Угу, – прохрипел я.
Дэвис сдвинул на середину стола двадцать голубых жетонов. Он даже не подождал, пока я покажу ему свои карты, и со злобной ухмылкой бросил свои карты на стол.
– Парочки, которую вы прикупили к своим трем, на этот раз не хватает. Вы глупец! – сказал он.
У него было четыре короля.
– Сожалею, – сказал я и показал ему свой «прямой флеш».
Секунд десять Дэвис неподвижно смотрел на мои карты и не мог поверить тому, что видел. После этого он быстро поднялся.
– Дайте мне мои остатки, – сказал он, отдавая Кэрри оставшиеся жетоны. – Как раз хватит на такси.
– Конечно, конечно, – сказал Кэрри, услужливо протягивая ему деньги.
– Мы уходим! – Дэвис бросил взгляд на свою темноволосую спутницу и вышел из комнаты, не дожидаясь ее.
Та с равнодушным видом последовала за ним. При каждом ее шаге шелковое платье шуршало. Дойдя до двери, она на мгновение задержалась, обернулась и, одарив меня взглядом, исчезла.
Мэнсфилд встал и жадно посмотрел на блондинку.
–
1 2 3 4 5 6