Ты просто хотела прозондировать почву.— В любом случае ты этого никогда не узнаешь, — отрезала она. — И я искренне надеюсь, что еще и по этой причине ты будешь рыдать сегодня ночью!Я проводил гостью к выходу, и на прощанье она официально протянула мне руку.— Наша встреча была необычной, лейтенант, — заметила она.— Я уверен, что мы еще встретимся, Лиз, — холодно отозвался я. — Между прочим, Гленн Торп был застрелен из крупнокалиберной винтовки. Пуля проделала в его груди дыру размером с четвертак, а выйдя из спины — размером с серебряный доллар.Женщина отшатнулась, как будто я дал ей пощечину.— Зачем ты мне это сейчас говоришь? — прошептала она.— Потому что ты так об этом и не спросила, — жестко ответил я. Глава 3 На следующее утро у меня не было никакого желания выслушивать шерифа Лейверса. Он стал бы задавать миллион вопросов, на которые я не мог ответить. Поэтому я сразу отправился в лабораторию судебной экспертизы и был там уже в начале десятого. Стояло яркое солнечное утро. Однако после короткого четырехчасового сна я был не в состоянии наслаждаться природой.Будучи совершенно не в духе, я даже пожелал, чтобы в Южной Калифорнии время от времени выпадал снег.Эд Сэнджер, наоборот, выглядел на редкость бодрым и веселым, и я за это возненавидел его заодно с погодой.— Фотографии готовы, — оживленно сообщил он.— Благодарю, — сухо буркнул я. Затем забрал их у него и сунул во внутренний карман пиджака. — Когда, черт возьми, ты приступил к работе сегодня? — тем же брюзгливым тоном спросил я.— Около семи. — Судя по его интонации, Эд был просто счастлив. — Ненавижу валяться в постели после восхода солнца, — бодро добавил он.— Понятно. Вампиры обычно трудятся по ночам, но ты — дневной вампир!— Баллистики проверили эту пулю, — продолжал Сэнджер с таким видом, будто мир рухнет, если он скажет еще хоть слово. — Калибр 358. И специалисты согласны со мной в том, что выстрел, вероятно, был произведен из винчестера восемьдесят восьмой модели. — Эд самодовольно ухмыльнулся. — Это такая винтовка, если ты не знаешь.— А я всегда считал, что это позиция в сексе, изобретенная одним из средневековых королей Старой Англии, — огрызнулся я.— Я часто задаюсь мыслью, как ты, с твоим интеллектом, работаешь в полиции, — задумчиво произнес он. — Это просто удивительно. Однако, как бы то ни было, сейчас у тебя есть шанс поработать в другом направлении.— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросил я.Наклонившись, Сэнджер похлопал меня по карману пиджака и радостно хохотнул:— Порнографические картинки!— Смешная штука, — осторожно начал я. — Помнишь, вчера ты говорил, что тебе придется возиться в лаборатории с пробирками, в то время как я буду разыскивать четверых дам и сравнивать оригиналы с живописными портретами?— Конечно, — кивнул он. — Ну и что?— А то, что три из них заявлялись уже ко мне домой с одной и той же мыслью. Все дамы готовы были отдаться мне в обмен на мое обещание сохранить их личности в тайне.— Да ну? — Эд быстро заморгал. — Врешь!Я ответил ему снисходительной, сонной улыбкой:— Ну конечно.— Держу пари, ты отправился прямо домой и тут же завалился спать! — В его голосе прозвучала слабая надежда.— Действительно, я лег в постель, как только очутился дома, — подтвердил я. — Но о сне не могло быть и речи…— Почему? — хрипло спросил он.— Эд! — Я бросил на него страдальческий взгляд. — Ты пробовал когда-нибудь заснуть, если в твоей постели еще три человека!Он судорожно сглотнул и пробормотал осевшим от зависти голосом:— Я все равно не верю!— На брюнетке было очень яркое белье — большие красные розы на желтом фоне, — мечтательно произнес я. — Ты бы видел, как она в одних трусиках танцует ча-ча-ча…Он уставился на меня горящими глазами.— Эл, скажи мне одну вещь. Ну а как, на твой взгляд, остальные две? Длинноволосая блондинка с такой фигурой, — он завертел в воздухе руками, рисуя соответствующие пышные формы, — и рыжая с растрепанной прической?— Я все расскажу тебе, Эд, если сначала кое-что расскажешь мне ты, — пообещал я.— Конечно, все, что угодно! — Парень так энергично закивал головой, что я испугался, как бы он не сломал шею.— Так что же такое винчестер восемьдесят восьмой модели? — деловито осведомился я.
Солнце стояло в зените, и мне показалось, что никогда раньше я не видел такого яркого, сияющего дня.Я надел темные очки, и мир вокруг сразу же окрасился в темно-зеленый цвет. Наверное, такого же цвета и моя печень, мрачно подумал я. Я проехал восемь кварталов до Пайн-стрит, где, если верить Айрис Мерсер, вершил свои дела агент покойного художника.Фасад художественной галереи с двух сторон зажимали магазин женской одежды и роскошная витрина, в которой красовались экзотические фрукты. Едва я переступил порог, как ко мне с решительным выражением лица направилась высокая худощавая девушка. Коротенькое платьице открывало взгляду ее тощие ноги, практически ничего при этом не скрывая. На шее девицы таинственно позвякивали причудливые бусы.— Чем могу служить, сэр? — спросила она тоном, который у большинства людей ассоциируется со смертью близкого родственника.Я с любопытством взглянул на стоявшее поблизости сооружение из металла, которое должно было обозначать скульптуру. Оно живо напомнило мне обломки, оставшиеся от страшной автокатастрофы. По сравнению с картинами, занимавшими стены, творения абстракционистов выглядели детскими рисунками. Один из этих шедевров представлял собой холст, целиком выкрашенный в черный цвет, который жил своей загадочной жизнью. Каждые пять секунд в центре холста загоралась неоновая надпись:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36