— У меня слишком мало времени, чтобы выращивать цветы, — энергично запротестовал он. — Здесь делают дело и деньги. Не говоря уже о том, что по крайней мере восемь пьес в год не выдерживают больше трех дней. У меня есть возможность прохлаждаться, по вашему мнению?— Вот то, что можно назвать спорным вопросом, — ответил я. — Кто был близок с ней?Он сообщил имена, которые уже фигурировали в моем списке, потом, немного поколебавшись, добавил:— Ева Манделл — ее сестра.— Кто еще? — настаивал я.— Ее частная жизнь принадлежит ей, это не мое Дело. Спросите других, может быть, они что-то знают.— Полагаю, что все же заставлю вас проглотить ваши зубы ради собственного удовольствия!— Прошу вас! — Он умоляюще воздел руки. — Никакого насилия! Челюсти стоили мне двести долларов, а я еще даже не заплатил за них! Была одна девушка, которая помогала Ирен одеваться и заодно служила у нее горничной. Почему бы вам не обратиться к ней?— Как ее зовут?— Дайте подумать... — Он постучал пальцами по лбу. — Дженни... Дженни Шау! Вот-вот, Дженни Шау!— А где я могу ее найти?— Я не Господь Бог! В городе с восемью миллионами жителей подобная задача не из легких.Барни стал раскачиваться в кресле с видимым нетерпением.— Вы уже отняли у меня кучу времени и теперь хотите окончательно погубить весь день только потому, что я когда-то был импресарио Ирен Манделл?— Если вы не знаете, где она, то кто может это знать?— Может быть, мать? Или я должен знать адрес матери? Что вы еще хотите от меня? Написать для вас сценарий?Я встал и несколько секунд молча смотрел ему в глаза.— Не надо. Ваша болтливость едва ли сродни умению писать.Пришлось отправиться в «Блэк Ангус», чтобы позавтракать. Потом я вернулся в свою контору. Фрэн Джордан, моя очаровательная секретарша, рыжая, с зелеными глазами, ведет за пределами конторы жизнь, в которой я практически не играю никакой роли. Фрэн бросила на меня слегка заинтересованный взгляд.— Как прошла беседа? — небрежным тоном спросила она.— Господину генеральному директору понадобился гениальный сыщик.— И где вы его найдете?— Харлингфорд не может предложить никого другого, кроме меня. Его судьба в моих руках.— С каких пор вы перешли на такую манеру разговора, врун этакий? — сердито спросила Фрэн.— С тех пор, как побеседовал с неким Барни Миккерсом. Мы должны искать Дженни Шау, горничную, моя дорогая.— Где я должна искать ее? Под нашим письменным столом?— Попробуйте в контрактах по найму. Кстати, вы помните Ирен Манделл?— Еще одна горничная?— Ладно, начинайте с Шау, — устало согласился я. — В этом агентстве, видно, одного моего профиля недостаточно.Фрэн медленно и глубоко вздохнула, отчего ее роскошная грудь плавно поднялась и не менее плавно опустилась.— Я по-прежнему держу здесь рекорд по красоте груди, — довольно проговорила она, — не забывайте этого.— Нет проблем. Что вы делаете сегодня вечером?— Провожу небольшое расследование. — Тон был достаточно развязным. — С одним шахтером из провинции.— Шестнадцати лет?— Этот шахтер добывает уран прямо под своим домом где-то в Канзасе. Если он разделяет мои вкусы, я, возможно, куплю счетчик Гейгера и присоединюсь к нему.Задумчивая улыбка все еще блуждала по ее лицу, когда я прошел в свой кабинет. Усевшись за стол, я разложил досье. Сведения оказались весьма скудными: список из пяти имен, четыре адреса и фотография Ирен Манделл.Первым в списке стояло имя Барни Миккерса, импресарио Ирен.Вторым был Джером Вильяме — ее режиссер.Следующими, с указанием адресов, шли ее лучшая подруга Джин Бертон и лучший друг Роджер Лоувел.В конце списка, без адреса, значилось имя ее сестры, Евы Манделл.Пять несчастных имен, четыре адреса и фотография.Это все, что после более чем пятинедельных поисков мог обнаружить опытный журналист? Значит, Харлингфорд что-то от меня скрыл, и, если я позвоню и спрошу его об этом, полагаю, он ответит, что это для моего же блага. «Лучше будет начать с нуля, Бойд. Приступите к расследованию без навязанных идей, которые могут вам помешать...» Прекрасно! Сэкономлен один телефонный разговор.Я стал внимательно рассматривать фотографию Ирен — портрет размером двадцать четыре на" тридцать шесть, на глянцевой бумаге, сделанный профессионалом, с ретушью эксперта. Портрет, безусловно, висел в фойе театра. Убраны морщинки, столь характеризующие личность. Только глаза с фальшивыми ресницами избежали ретуши. В них читалось явное высокомерие и что-то еще, что не давало мне покоя. Именно такие глаза должны быть у актрисы, игравшей сумасшедшую.Я положил фотографию в досье и снова прочитал список имен. Харлингфорд сделал из меня коммивояжера, обязанного посетить нескольких клиентов. Я, возможно, должен буду обзавестись щетками и швабрами для будущих клиентов. За Барни Миккерсом следует режиссер Джером Вильяме, вдруг ему нужен подметальщик. В конце концов, кто-то должен подметать помещение после представлений, не так ли?Театр находился недалеко от Бродвея. Четверо актеров, трое мужчин и женщина, репетировали на сцене, держа в руках рукописи. Один из них, судя по манере поведения, был скорее режиссером.Я пристроился в первом ряду, рядом с каким-то молодым человеком. Он смотрел на сцену с озабоченным выражением. На кончике его носа лихо сидели огромные очки в черепаховой оправе. У него было столь хрупкое телосложение, что было удивительно, как ему позволяют выходить на улицу при сильном ветре.— Джером Вильяме там? — спросил я у него, кивнув на сцену.— Тише! — прошипел он, и толстые стекла очков яростно блеснули. — Ради Бога, тише! Кто вам нужен?— Мне нужен Джером Вильяме!— Да, это мистер Вильяме!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30