— А что показывают выпускные экзамены?— Пожалуйста, — огрызнулся Лэндел. — Мы здесь не для того, чтобы дать вам возможность поупражняться в шуточках, используя доступное вам примитивное чувство юмора, Бойд. То, что я рассказал, является новым и многообещающим направлением сексуальной терапии. Естественно, при этом полностью исключается какая-либо эмоциональная связь в будущем между пациенткой и суррогатом.— А у меня вот никак не выходят из памяти слова человека, учившего меня, что секс — это глубоко взаимное чувство. Правда, возможно, я здорово отстал от жизни.— Поймите, Бойд! — взорвался Лэндел. — Я пытаюсь дать вам подлинную картину того, чем мы здесь занимаемся, но если вы упорствуете в своем намерении изгаляться в остроумии и намерены тратить на это время и дальше, то...— О'кей! — сдался я. — Просто услышанное как-то не сразу укладывается в голове, и нужно время, чтобы переварить такое...— Полагаю — да, — нехотя согласился он. — В любом случае все суррогаты, будь то мужчины или женщины, выбираются самым тщательным образом лично мною. Им надлежит пройти целую серию физических и психологических тестов, прежде чем быть допущенными в клинику. Как я уже сказал, им строго-настрого запрещено завязывать эмоциональные отношения с пациентами или пациентками, и — как дополнительная мера предосторожности — все находящиеся здесь на лечении никому не известны под их настоящими именами. Скажем, Амелия Гудбоди будет просто Дженни на все время, пока находится в клинике.— И вы, должно быть, единственный, кому доподлинно известно, кто она такая?— Нет, известно еще и мисс Уинтур, моей личной ассистентке. Персональная история болезни миссис Гудбоди — пленки с записями бесед и мои пометки — содержится в закрытом шкафу с картотекой, ключ от которого есть только у меня.— И в чем же заключается ваша проблема, доктор? — с нетерпением осведомился я.— Кто-то залез в этот шкаф прошлой ночью, и три истории болезни бесследно исчезли.— Вы кого-нибудь подозреваете?— Я знаю, чьих рук это дело, — процедил, заскрежетав зубами, Лэндел. — Потому что и этот человек тоже исчез вместе с папками. Один из мужских суррогатов, по имени Пол Бэйкер.— Вы хотите, чтобы я нашел его?— Я хочу вернуть эти папки на прежнее место! — Лэндел ухватил кончик своего мясистого носа большим и указательным пальцами и стиснул так, что на глазах выступили слезы. — Вы должны уяснить себе в полной мере: информация, находящаяся в этих папках, в случае публичной огласки будет означать крах клиники и ее немедленное закрытие. Не говоря уже о том, во что превратятся жизни трех женщин, чьи досье были похищены!— Возможны ли, по-вашему, какие-то иные причины, кроме шантажа, из-за которых Бэйкер похитил эти папки?— Нет! — Доктор поспешно замотал головой. — Какие еще, к черту, могут быть иные причины? Вся загвоздка в том, собирается ли он шантажировать клинику, то бишь меня, или же тех трех женщин, чьи истории болезни теперь у него в руках.— Дайте мне пораскинуть мозгами, — отчаянно взмолился я. — Так этот Бэйкер был тем самым мужским суррогатом, которого вы задействовали в лечении все этих трех женщин?— Попали в точку! — Лицо Лэндела исказила гримаса.— Но как он мог идентифицировать эти папки?— Мистер Бойд, — последовал глубокий вздох, — я нанимаю вас, чтобы вы нашли эти истории болезни и вернули их туда, где им и следует быть, то есть в клинику. Я уплачу вам вознаграждение — любую сумму в пределах десяти тысяч долларов, не торгуясь, за возврат папок в мой офис.— Все не так просто! — Нельзя сказать, что его слова произвели на меня неизгладимое впечатление. — Даже если мне и удастся вернуть эти истории болезни, у Бэйкера навалом времени, чтобы сделать дюжину копий с каждой из них.— И что же вы предлагаете, мистер Бойд?— Есть один сомнительный шанс, — ответил я. — Если мне удастся добраться до Бэйкера и нагнать на него достаточно страха, чтобы вернуть истории болезни, я заставлю его подписать признание в том, что он украл их из вашей клиники. Вы сможете потом хранить это признание у себя в сейфе или любом другом надежном месте как верное средство от шантажа, если Бэйкер попытается в дальнейшем воспользоваться этими копиями.— Где искать его — вот в чем проблема! — вздохнул доктор. — Сейчас он может оказаться где угодно. По моим предположениям, Бэйкер в Манхэттене, но вам, как я понимаю, от этого ничуть не легче.— Если он замыслил шантаж, — терпеливо начал объяснять я, — то ему придется засветиться, чтобы получить деньги в обмен на истории болезни.— И вы окажетесь тем самым, кого жертва шантажа выберет в качестве своего доверенного лица? — с надеждой предположил Лэндел.— Прямо скажем, это не самая оригинальная идея в нашей ситуации, — признался я. — Никогда не доводилось прочесть книгу, где обыгрывалась бы подобная идея, зато столько пересмотрено-перевидено фильмов, сценарии которых так или иначе построены на ней. Но в данный момент мне в голову не приходит что-то ничего плодотворного. И главное, что меня беспокоит, — какую из четырех потенциальных жертв выберет Бэйкер для шантажа.— Да! Либо меня, либо одну из трех несчастных женщин. — Доктор снова до боли стиснул кончик носа. — Полагаю, мы можем ограничить возможный выбор до трех человек, мистер Бойд, поскольку Эврил Пэсколл все еще находится в клинике. Пока она здесь, маловероятно, что Бэйкер попытается ее шантажировать.— А как насчет двух других пациенток?— Одна живет в Коннектикуте, другая — в Манхэттене. — Доктор смешался на мгновение. — Это, конечно, никак не согласуется с моими принципами, но я не вижу иного выхода:
1 2 3 4 5 6 7