Когда ритуал прелюдии был выполнен, она начала приближаться ко мне возбуждающим волнообразным скольжением, от которого наверняка свихнулся бы и восьмидесятилетний старец.— Постойте! — Все-таки я принял решение вести честную игру. — Дженни! Я обманул вас... Я не узнал имени у Брюнхоффа.— Что?! — Ее голос прозвучал невнятно, словно она бредила во сне.— Вы тратите время попусту, милая! Мне неизвестно имя!— Что?! — Она резко остановилась, ее тело будто закоченело.— Мне жаль, это, конечно, паршиво, — извинялся я. —И все оттого, что становлюсь сам не свой, если кто-то называет меня ничтожеством. Поверьте, мне совсем не хотелось, чтобы вы заходили так далеко, только надеялся подтвердить факт...— Вы просто самоуверенный, чопорный человек, такой же, как и все остальные, не так ли? — горько сказала она. — И вот таким способом стараетесь сдержать свои естественные распутные инстинкты, закупоренные внутри. Но порой, как сейчас, ловите шанс.— Дженни, вы правы, — скромно произнес я.— Вы совершенно справедливо считаете меня ничтожеством.— Кому до этого дело? — Она плюхнулась на кушетку рядом и тяжело застонала.— Что такое? — переполошился я.— Рик Холман, будьте со мной откровенны! — Она убрала длинную прядь волос с лица и пристально посмотрела на меня. Уголки ее рта едва заметно дрожали. —Вы бы сказали, что сегодня у меня выходной?Прежде чем мне удалось сообразить, о чем это она, Дженни бросилась мне на грудь и уткнулась лицом в мое плечо. Я похлопал ее по спине — нерешительно и утешающе. Плечи ее конвульсивно вздымались, упругая тяжесть грудей мягко билась в мою грудь. Пришлось испытать столкновение собственных страстей, а это, поверьте, было нелегко.Дженни подняла голову — и тут оказалось, что слезы, катившиеся по ее плечу.., от смеха.— Что тут смешного? — изумился я.— Ты... Я... Все... — еле выговорила она. — Ты не представляешь, на что я готова, лишь бы узнать, кто сообщил Брюнхоффу обо мне. Но это был мой последний отчаянный бросок. И вот я разделась до трусов, делающая невозможное, чтобы казаться эротичной и экзотичной, причем одновременно, — а ты небрежно сообщаешь, что не знаешь имени, которое меня интересует! — Новый приступ смеха потряс ее тело. — Как мне теперь себя вести? Не представляю. Во всяком случае, мне еще никто никогда про такое не рассказывал!..— Сожалею. Это целиком моя вина.— Рик! — Она запустила руку мне под рубашку и вцепилась в мою нежную плоть, сжав пальцы так, что я закричал. — Обещай мне только одно — ты никогда не будешь таким чертовски самодовольным в будущем, даже когда прав!— Если ты пообещаешь понять, что Талант на самом деле полное ничтожество.— Обещаю! — торжественно произнесла она. — Дон Талант — ничтожество!— И я обещаю, — столь же торжественно ответил я. —Обещаю больше никогда не быть таким самодовольным развратником! Развратником — может быть, но не самодовольным. Никогда и ни за что!— Хорошо, — удовлетворенно пробормотала Дженни и снова прижалась к моей груди.— Что нам теперь делать? — растерянно спросил я.— Было бы глупо снять платье просто так, — загадочно улыбаясь, ответила она. — Почему бы нам не заняться любовью, Рик? — Затем повернула голову, укусила мочку моего уха и шепнула:— Как-никак, а для меня это обернется благоразумным опытом!— Для меня тоже, милая, для меня тоже, — быстро проговорил я.Примерно пятью минутами позже Дженни снова внезапно рассмеялась. Мой рассудок едва не изменил мне — это было совершенно неуместно и не ко времени.— Что смешного? — прохрипел я, недоумевая.— Прости, любимый. — В голосе Дженни звучало искреннее раскаяние. — Только что подумала о Доне и той ретивой медсестре. Как ты считаешь, она могла залюбить его до смерти к этому времени?— Кто знает? — усмехнулся я, хотя все работало не в пользу моего чувства юмора. — Может, в этот самый момент она готовит Таланта для маленькой роли в ее следующей постановке!Дженни испустила пронзительный вопль и в приступе смеха скатилась с кушетки.— О, это была безумная любовь! Глава 8 На следующее утро телефон зазвонил примерно в десять минут девятого, когда Дженни принимала душ. Мощный глубокий бас Оскара Нельсона сообщил, что я обязан срочно прибыть в его офис. Должен мчаться туда со всех ног. И добавил: если бы он знал, каким сукиным сыном, к тому же совершенно бесполезным, я окажусь, то никогда бы меня не нанял. Все было четко сформулировано, несмотря на такую рань.Дженни вышла из ванной две минуты спустя в моей любимой шелковой рубашке, которая едва прикрывала ее бедра.— Завтрак через пять минут, любимый, — сообщила она, направляясь на кухню.— Только не для меня! — прорычал я и рассказал о звонке Нельсона.— Это очень плохо, любимый, — заметила она с сожалением. — Не знаю, успею ли я съесть что-нибудь. Лучшие руки для моющих средств в десять тридцать должны встретиться с рекламными агентами. Не думаю, что им понравится, если я буду плюхаться по локти в пену в этом платье!— У каждого свои проблемы, — печально резюмировал я. — Когда мы увидимся снова?— Мне кажется, будет разумным списать эту ночь на безрассудный минутный каприз, — легко сказала она. — Ты чистый убыток в моей карьере, Холман!— А мне показалось, твой характер преобразился за эту ночь, — сказал я обиженно.— Какой ты, к черту, преобразователь, малыш! — Она подмигнула, ошеломив меня неясным намеком. — Можешь позвонить, когда твое раздражение развеется...— Это, конечно, великолепная идея, за исключением одного обстоятельства, — сердито возразил я. — Не знаю твоего номера.— Запишу его и оставлю возле телефона, — безмятежно пообещала она. — А тебе лучше идти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35