Вуд раскурил сигару, провозившись с ней довольно долго, потом внимательно посмотрел на Мартенса и тихо произнес:— Какого черта? Рано или поздно они все равно докопаются.— Разумеется, Том, — ответил Тино. — Просто не повезло, вот и все.— Можете повторить свой вопрос! — с горечью в голосе пробормотал Вуд.— Пожалуйста! — Лейверс не скрывал раздражения. — Очевидно, вы узнали его. Кто он, черт возьми?— Его зовут, или звали, Джордж Ко веки, — медленно и четко пояснил Вуд.— Ковски? Черт, это кое о чем говорит. Это о многом говорит! Казначей вашего профсоюза? — спросил Лейверс.— Все верно, — подтвердил Вуд, попыхивая сигарой так, что кончик ее ярко запылал. — Тот самый Ковски.— Парень, которому пришла повестка явиться на заседание Сената и дать показания, касающиеся незаконного присвоения денежных фондов профсоюза?— Тот самый Ковски, — отсутствующим голосом повторил лидер рабочих. — Тихо! — Он схватил Мартенса за руку с такой силой, что тот поморщился. — Тино, нам нужно действовать решительно. Понадобится не только Стенсен. Пусть Бронски немедленно вылетит из Чикаго. И этот газетный агент, черт побери, опять забыл его имя. В общем, он и, может, еще Луис Теззини из Нью-Йорка!— Конечно, конечно, Том! — успокоил его Тино. — Не принимай все близко к сердцу, ладно?— Не принимать близко к сердцу? О чем ты говоришь? Разве ты не видишь, что они пытаются сделать? Хотят свалить всю вину на меня! Вот что они задумали. Убрали Ковски, а кто, черт возьми, поверит, что я не имею к этому никакого отношения? Кто поверит, что на самом деле у него не было никаких доказательств, которых от него ждали эти вашингтонские ничтожества, а? Кто…— Том! — перебил его Мартене ледяным тоном. — Попридержи язык!В следующую секунду я заметил неподдельный ужас на лице Лейверса.— Шериф, может, мне позвонить в ФБР? — искренне посочувствовал я ему. Глава 3Распрощавшись с компанией около семи часов, я отправился домой, три часа поспал и вернулся в офис около полудня. Мой измученный вид в точности отражал то, что творилось в душе.Аннабел Джексон — гордость Юга, мое наказание и одновременно секретарша шерифа — тепло улыбнулась и, захлебываясь от восторга, произнесла:— Ну разве все это не волнующе, Эл?— Да, — согласился я, — настоящая нервотрепка.— Впервые в жизни чувствую себя в эпицентре чего-то стоящего!— У меня дома такое же чувство тебя ожидает каждую ночь, — не преминул я высказать свое заветное желание. — Стоит тебе только захотеть.— Не зацикливайся, — небрежно отбрила она меня. — Могу поспорить, в глубине души ты тоже заинтригован. Только делаешь вид, что уже всем пресытился.— Поживем — увидим, стоит ли это дело выеденного яйца, — важно заметил я. — Шериф у себя?— Он не уходил домой со вчерашнего вечера! — доложила Аннабел. — Как ты считаешь, Эл, этот ужасный Вуд действительно убийца?— Гадание — самое опасное занятие при расследовании. — Мне захотелось поубавить ее пыл. — Один факт может изменить всю придуманную версию.— Фу, какой ты скучный! — фыркнула она. — Истинный слуга закона и порядка!Я вошел в кабинет шерифа без стука, поскольку считал, что даже лейтенанту положены кое-какие привилегии. О них я неустанно твердил Аннабел Джексон, только она не хотела меня понимать.Под глазами у Лейверса за время моего отсутствия появились черные круги. Он посмотрел на меня сквозь — завесу сигарного дыма и не без сарказма спросил:— Надеюсь, хорошо отдохнул, Уилер? Готов с новыми силами продолжать расследование? А я тут объявил по радио, чтобы все преступления в стране прекратились, пока лейтенант отсыпается.— Надеюсь, ваше сообщение подействовало, — скромно парировал я.— Садись и заткнись! — сердито проворчал шериф. — У меня от теб скоро откроется язва. Хватает неприятностей и без твоих глупых шуток!Я опустился в кресло с отличными пружинами, которое предназначалось для посетителей, и закурил.— Пока так и не удалось найти Тони Фореста, — угрюмо сообщил Лейверс. — Как я понимаю, ночью, когда он покинул дом в Хилл-Сайде, его тут же подобрала летающая тарелка!— А как дела у Беллы Вуд? — поинтересовался я. — Она гостит у нас или за нее кто-нибудь поручился?— Ты ушел в семь, — тяжело произнес он, — а в семь десять Мартене привел Гарри Стенсена. Тебе известно, кто такой Стенсен?— Адвокат.— Спроси, кто такая Руфь Вейб, ты бы ответил — бейсболистка! Да, адвокат, но какой! — хмыкнул Лейверс. — В общем, в семь двадцать они уже ушли, и дочь Вуда вместе с ними.— И какова сумма залога? — полюбопытствовал я.— Залог нужен только в том случае, если человек находится под следствием, Уилер, — назидательно напомнил мне шеф. — Думал, ты уже это знаешь.— Вы хотите сказать…— Да, хочу сказать! Мне что, своих проблем не хватает? Ты же рассказал только, что она была пьяна, превысила скорость и выехала на встречную полосу…— А что же, мой рассказ для вас ничего не значит?— Не значит, потому что сюда явился Стенсен! — откровенно выпалил Лейверс. — С меня достаточно убийства Ковски. Или ты думаешь, я горю желанием увидеть, как со слов Стенсена все газеты страны распишут бестолкового провинциала шерифа, который пытался очернить и терроризировать невинную девушку лишь потому, что она оказалась дочерью лидера рабочего профсоюза?— Шериф, Белла Вуд обещала мне оказать большую услугу, если я сниму ее с крючка. А это, между прочим, о чем-то говорит, несмотря на все ваши добрые намерения.Лицо Лейверса сделалось багровым, задыхаясь от гнева, он заорал:— Ты можешь хотя бы десять секунд не думать о сексе? — Затем, слегка успокоившись, сообщил:— Пол Уинтерманн вылетел из Вашингтона, будет здесь около трех пополудни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35