– Я предупреждал, что в этом маскарадном костюме тебе будет жарко. Так, значит, ты тоже инсайдер? Коллеги.
– Не совсем коллеги. Я не программер, а предсказатель.
– Все инсайдеры – коллеги. Даже больше – братья.
– Ну не скажи. Есть такие, кого я бы никогда братом не назвал.
– Так я же не про них, не про тех, кто едва выучился в Инсайде ходить, а уже инсайдером себя называет. Работать в Инсайде и быть инсайдером – разные вещи-.
– А может быть, я из этих псевдоинсайдеров?
– Нет. Я, как только тебя увидел, сразу подумал, что ты один из нас. Рыбак рыбака видит издалека.
Я сдернул с себя парик, усы и бороду и начал стаскивать куртку.
– Давай, я подключу дисковод, пока ты переодеваешься,– предложил новообретенный брат по Инсайду.
Я протянул ему пакет с дисководом, а сам принялся разоблачаться, с наслаждением ощущая всем телом прохладный воздух.
– Значит, ты предсказатель? – спросил Леонид.– Я на днях в Сети читал про одного предсказателя. Судя по тому, как его ищут, он заинтересовал какую-то очень крутую структуру. По косвенным данным я догадался, что он спер какую-то очень важную информацию.
Я напрягся. Леонид говорит это специально, потому что знает, кто я? Или просто пересказывает прочитанную в Сети информацию, ни о чем не подозревая?
– Интересно, что этот предсказатель собирается делать с украденным? – продолжил Леонид.
– Продать, наверное. Что еще можно делать с украденными данными?
Я попытался говорить как можно спокойнее. Если у Леонида еще нет никаких подозрений на мой счет, то нельзя, чтобы они появились сейчас только потому, что мой голос дрогнет.
– Не думаю, что он хочет ее продать. Он явно замышляет что-то другое.
Сомнений нет – Леонид все знает.
– Может быть, этот предсказатель хочет выложить данные в свободный доступ? – «предположил» я.
– Может быть,– согласился Леонид.– Теперь я уверен, что так оно и есть.
– Леонид... А что бы ты делал, если бы встретил этого предсказателя?
– Я? Я не знаю, что этот предсказатель задумал и зачем ему понадобилось выкладывать ворованные данные на всеобщее обозрение. И что это за данные. Но он похож на серьезного человека, который понимает, что делает. И если он уверен, что его решение – правильное, то долг каждого инсайдера – помочь брату всем, чем можно.
Леонид закончил возиться с дисководом.
– Я все подключил. Выкладывай в свободный доступ все, что тебе нужно, а я не буду мешать.
Леонид удалился, оставив меня одного.
Я достал из-под черной футболки смятую одежду, имитировавшую живот. Вынул из вороха тряпок «термитник».
Все это я проделал в полном молчании. Сказать хотелось многое, однако цензурных слов не нашлось, а ругаться матом не люблю даже наедине с собой.
Сажусь перед холлопанелью компьютера, одеваю интерфейс-перчатки. Перед лицом пестрит привычное многоцветье Инсайда. Свежеустановленный дисковод раззявил свою пасть в ожидании «термитника».
Вот и все. Мои приключения закончились. Осталось только создать почтовый ящик, выложить в него содержимое термитника, поставить таймер.
Кончились погони, стрельба, неумелая конспирация. Этому я рад –слишком устал, слишком хочу отдохнуть.
Судьба будущего решена – позади остались и неопределенность, и предопределенность. Надо бы и этому порадоваться.
Но не могу. Свой выбор я сделал, однако так и не уверен: действительно ли лучший вариант я выбрал?
Слишком мало я знаю. Слишком многого я не знаю.
Даже в тех знаниях, которыми я обладаю, уверенным быть не могу – все они почерпнуты в архивах будущего. В архивах, которые были (а точнее, будут) фальсифицированы,– пожалуй, это единственное, что я знаю наверняка.
Даже предположить не могу, кому и зачем понадобилось фальсифицировать историю будущего, а без этого я не смогу догадаться, где именно искать ложь и какую правду она скрывает.
Возможно, в «правой» ветви Олег все-таки выживет? Может быть, в «левой» ему грозит смерть?
А возможно, Развилка на самом деле произойдет не через несколько минут, а через десять лет и от того, что я решу, ничего не изменится?
Что мне делать? Продолжить то, что уже запланировал, и надеяться на лучшее? Предпринять что-то иное? Как я могу решать, если я ни в чем не уверен? Внезапно в глазах потемнело, багровое марево закрыло глаза, удары сердца начали отдаваться внутри черепа тупой болью.
Моя нервная система слишком измочалена прошедшей неделей. Метания в неизвестности оказались чрезмерной нагрузкой.
Накатило желание крушить и ломать – желание нелепое, но вполне естественное.
В себя я пришел почти сразу и ничего не успел уничтожить. Лишь что-то плоское, лежавшее так некстати совсем под рукой, пролетело через всю комнату, хлопнулось о стену и с громким треском разлетелось на осколки.
Этот треск и привел меня в себя. Стало стыдно: ввалился к незнакомому человеку в дом, как снег на голову, напросился на обед, погнал его в секонд-хэнд, да еще и крушу предметы. Нехорошо.
Раскаяние потихоньку прогнало с глаз красную пелену. Несколькими пассами я восстановил изображение на холлопанели – когда я швырял несчастный предмет, на мне были интерфейс-перчатки, и компьютер тупо продолжал считывать движения моих рук.
Затем я снял перчатки и подошел к осколкам разбившегося предмета, чтобы рассмотреть, что же я все-таки так лихо уничтожил.
Мелкая перламутровая крошка. Обычный фрактальный пластик. Материал, из которого изготавливают терабайтовые диски.
Передо мной лежат осколки «термитника». Того самого, из-за которого и заварилась вся эта история. Осколки «термитника», который должен изменить историю. Который должен попасть либо в открытый доступ, либо в руки спецслужб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150