ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Виктория вдруг занервничала: а что, если Зак попросит пригласить его на чашечку кофе? С ее стороны будет просто невежливо отказать, но в то же время пускать его в дом чревато неожиданностями.
– Спокойной ночи, Тори, – прервал ее тревоги Зак. Она недоуменно вздрогнула, удивленно пролепетала что-то в ответ и смотрела ему вслед, пока «ягуар» не отъехал от дома.
После свежего речного воздуха квартира показалась темной и душной. Виктория обнаружила, что страшно устала и проголодалась. Она согрела молоко и, поставив на поднос чашку и прихватив пару нежных бисквитов, отправилась в ванную комнату.
Виктория нежилась в теплой воде, пила горячее молоко и, как всегда, когда оставалась одна, разговаривала со своим будущим малышом:
– Привет, мой сладкий! Ты кто, мальчик или девочка? Впрочем, мне все равно. Я тебя уже ужасно люблю и хочу, чтобы ты был здоровым, сильным и красивым.
С удивлением она заметила, что плачет. С наступлением беременности у нее вообще глаза все время были на мокром месте. Виктория сама не знала, по кому проливает слезы. Может, ей жаль ребенка, которому суждено родиться без отца? Может, она жалела маленького Зака, в десять лет оставшегося без матери со слабым и безвольным отцом, утопившем в бутылке свою тоску. А может – свою мать, которая никогда никого не любила?
Но больше всего ей было жаль саму себя. Она любила Зака, хотела его, да и что скрывать – боялась судьбы матери-одиночки.
Может, стоит попробовать еще раз?
Нет, это слишком рискованно. Страшно представить, что ее сын или дочь будет жить в доме, где мать погружена в вечную депрессию из-за постоянных измен отца. А надежда на то, что Зак в одночасье сможет перемениться, слишком мала.
Дело было не только в Джине. Виктория легла в постель и закрыла глаза, но сон не шел к ней. Ей бы хотелось делить с мужем все, быть ему другом, любовницей и женой, советчиком.
Ей снова вспомнился голос Зака, его искаженное лицо, когда он рассказывал ей о своей матери. Неизвестно, что тяжелее: никогда не знать родительской любви и чувствовать себя нежеланным ребенком или, испытав ее, вдруг оказаться никому не нужным сиротой.
Интересно, что сейчас делает Зак? Виктория испугалась этой мысли и принялась убеждать себя, что ей это совсем не важно.
Как он вел себя с Джиной? Голос рассудка окончательно заглушили растрепанные чувства. Не надо было соглашаться на эту встречу. Слишком многих нервов она ей стоила.
Наконец сон одолел ее. В ночных кошмарах она блуждала по каким-то коридорам в поисках несуществующего выхода. Проснулась она совершенно измученной. Единственной мыслью было то, что выкинуть Зака Хардинга из своего сердца и из жизни будет необычайно трудно.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В течение осени Виктория несколько раз встречалась с Заком. Он не давал ей ни малейшего повода раскаяться в этом, был предельно корректен и предупредителен.
Но все же осенние дожди наводили на нее тоску.
Несмотря на то что природа не поскупилась на краски и деревья переливались охрой и багрянцем, а кое-где даже сохранились зеленые листочки, во всем чувствовалось увядание и приближение долгой и одинокой зимы, когда кажется, что вся жизнь вокруг замирает навсегда.
Дня не проходило, чтобы Виктория не сокрушалась, что краткие встречи никогда не перерастут в нечто большее.
Ее разнесло до невероятных размеров. Вдыхая горький аромат хризантем и дымный запах палых листьев, она тщетно убеждала себя, что пройдет еще немного времени – и от ее полноты не останется и следа. Но это мало помогало, лишь усугубляя неуверенность в себе.
Однажды они с Заком пошли в кино. Виктории казалось, что вокруг – сплошные фотомодели и лишь она одна – уродливая дурнушка в отталкивающе бесформенном платье для беременных. Зак же, как всегда одетый с иголочки и подтянутый, мог считаться образцом мужской привлекательности.
Со дня их речной прогулки он больше не делал попыток ее поцеловать, если не считать дружеских поцелуев в щечку. Он старался держаться на шаг позади нее. Должно быть, чтобы не видеть ее безобразно торчащего вперед живота, мрачно думала Виктория. Она по-прежнему работала. Однажды, придя в магазин, она застала миссис Бреттон в страшном беспокойстве.
– Ой, как хорошо, что ты пришла, – с порога загомонила старушка. – Старость не радость, совсем голова никудышная стала, ничего не соображаю и все забываю. Соседка просила меня приготовить свадебные букеты для дочери, а у меня из головы вылетело! Она вчера звонит и спрашивает, где цветы. Я чуть не умерла от стыда.
– И чем закончилось дело?
– Да ну, наплела с три короба какую-то дребедень. Мол, жду, что привезут свежие цветы и доставлю все до одиннадцати утра. – Миссис Бреттон сокрушенно покачала головой. – Примчалась сюда ни свет ни заря… Композиции для столов уже готовы, но ты ведь знаешь, что я плохо смыслю в цветочных аранжировках. Доделаешь, а? А я потом все отвезу… А магазин оставлю на тебя. Ты ведь справишься, да? Я туда и обратно.
– Конечно, я все сейчас сделаю. – Виктория с сомнением посмотрела на лежащую на столе бесформенную кучу цветов. – Вы пока собирайтесь, приводите себя в порядок, а я посмотрю, что с этим можно сделать.
К половине десятого груда цветов превратилась в роскошный букет, правда совершенно необъятный. Миссис Бреттон с трудом обхватила его и, бережно прижимая к груди, направилась к выходу. У дверей она вдруг спохватилась:
– Совсем забыла. Мне придется задержаться, поздравить жениха с невестой, выпить за их счастье. Но я постараюсь освободиться как можно быстрее. Обязательно дождись меня. Магазин оставлять нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Спокойной ночи, Тори, – прервал ее тревоги Зак. Она недоуменно вздрогнула, удивленно пролепетала что-то в ответ и смотрела ему вслед, пока «ягуар» не отъехал от дома.
После свежего речного воздуха квартира показалась темной и душной. Виктория обнаружила, что страшно устала и проголодалась. Она согрела молоко и, поставив на поднос чашку и прихватив пару нежных бисквитов, отправилась в ванную комнату.
Виктория нежилась в теплой воде, пила горячее молоко и, как всегда, когда оставалась одна, разговаривала со своим будущим малышом:
– Привет, мой сладкий! Ты кто, мальчик или девочка? Впрочем, мне все равно. Я тебя уже ужасно люблю и хочу, чтобы ты был здоровым, сильным и красивым.
С удивлением она заметила, что плачет. С наступлением беременности у нее вообще глаза все время были на мокром месте. Виктория сама не знала, по кому проливает слезы. Может, ей жаль ребенка, которому суждено родиться без отца? Может, она жалела маленького Зака, в десять лет оставшегося без матери со слабым и безвольным отцом, утопившем в бутылке свою тоску. А может – свою мать, которая никогда никого не любила?
Но больше всего ей было жаль саму себя. Она любила Зака, хотела его, да и что скрывать – боялась судьбы матери-одиночки.
Может, стоит попробовать еще раз?
Нет, это слишком рискованно. Страшно представить, что ее сын или дочь будет жить в доме, где мать погружена в вечную депрессию из-за постоянных измен отца. А надежда на то, что Зак в одночасье сможет перемениться, слишком мала.
Дело было не только в Джине. Виктория легла в постель и закрыла глаза, но сон не шел к ней. Ей бы хотелось делить с мужем все, быть ему другом, любовницей и женой, советчиком.
Ей снова вспомнился голос Зака, его искаженное лицо, когда он рассказывал ей о своей матери. Неизвестно, что тяжелее: никогда не знать родительской любви и чувствовать себя нежеланным ребенком или, испытав ее, вдруг оказаться никому не нужным сиротой.
Интересно, что сейчас делает Зак? Виктория испугалась этой мысли и принялась убеждать себя, что ей это совсем не важно.
Как он вел себя с Джиной? Голос рассудка окончательно заглушили растрепанные чувства. Не надо было соглашаться на эту встречу. Слишком многих нервов она ей стоила.
Наконец сон одолел ее. В ночных кошмарах она блуждала по каким-то коридорам в поисках несуществующего выхода. Проснулась она совершенно измученной. Единственной мыслью было то, что выкинуть Зака Хардинга из своего сердца и из жизни будет необычайно трудно.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В течение осени Виктория несколько раз встречалась с Заком. Он не давал ей ни малейшего повода раскаяться в этом, был предельно корректен и предупредителен.
Но все же осенние дожди наводили на нее тоску.
Несмотря на то что природа не поскупилась на краски и деревья переливались охрой и багрянцем, а кое-где даже сохранились зеленые листочки, во всем чувствовалось увядание и приближение долгой и одинокой зимы, когда кажется, что вся жизнь вокруг замирает навсегда.
Дня не проходило, чтобы Виктория не сокрушалась, что краткие встречи никогда не перерастут в нечто большее.
Ее разнесло до невероятных размеров. Вдыхая горький аромат хризантем и дымный запах палых листьев, она тщетно убеждала себя, что пройдет еще немного времени – и от ее полноты не останется и следа. Но это мало помогало, лишь усугубляя неуверенность в себе.
Однажды они с Заком пошли в кино. Виктории казалось, что вокруг – сплошные фотомодели и лишь она одна – уродливая дурнушка в отталкивающе бесформенном платье для беременных. Зак же, как всегда одетый с иголочки и подтянутый, мог считаться образцом мужской привлекательности.
Со дня их речной прогулки он больше не делал попыток ее поцеловать, если не считать дружеских поцелуев в щечку. Он старался держаться на шаг позади нее. Должно быть, чтобы не видеть ее безобразно торчащего вперед живота, мрачно думала Виктория. Она по-прежнему работала. Однажды, придя в магазин, она застала миссис Бреттон в страшном беспокойстве.
– Ой, как хорошо, что ты пришла, – с порога загомонила старушка. – Старость не радость, совсем голова никудышная стала, ничего не соображаю и все забываю. Соседка просила меня приготовить свадебные букеты для дочери, а у меня из головы вылетело! Она вчера звонит и спрашивает, где цветы. Я чуть не умерла от стыда.
– И чем закончилось дело?
– Да ну, наплела с три короба какую-то дребедень. Мол, жду, что привезут свежие цветы и доставлю все до одиннадцати утра. – Миссис Бреттон сокрушенно покачала головой. – Примчалась сюда ни свет ни заря… Композиции для столов уже готовы, но ты ведь знаешь, что я плохо смыслю в цветочных аранжировках. Доделаешь, а? А я потом все отвезу… А магазин оставлю на тебя. Ты ведь справишься, да? Я туда и обратно.
– Конечно, я все сейчас сделаю. – Виктория с сомнением посмотрела на лежащую на столе бесформенную кучу цветов. – Вы пока собирайтесь, приводите себя в порядок, а я посмотрю, что с этим можно сделать.
К половине десятого груда цветов превратилась в роскошный букет, правда совершенно необъятный. Миссис Бреттон с трудом обхватила его и, бережно прижимая к груди, направилась к выходу. У дверей она вдруг спохватилась:
– Совсем забыла. Мне придется задержаться, поздравить жениха с невестой, выпить за их счастье. Но я постараюсь освободиться как можно быстрее. Обязательно дождись меня. Магазин оставлять нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35